Форум » » ГП "Мужская работа", макси, от 21.09.07. детектив, экшн. » Ответить
ГП "Мужская работа", макси, от 21.09.07. детектив, экшн.
Сон: Мужская работа Автор: Сон. Соавтор/бета-ридер: Ким Пейринг: ГП/?? Рейтинг: R (в основном за неаппетитные подробности и лексику) Жанр: Детектив, экшн, претензия на юмор Дисклеймер: Роулинг, Гамильтон, я. И все даром:). Саммари: Вот такая она - мужская работа. От автора: Фик начат очень давно, не уверена, что продолжение будет очень интересеным, но я обещала его дописать - и почти сделала. Начало, разумеется, здесь: http://funfiction.org/son/manwork1.htm А вот последнее продолжение - только здесь: http://samslash.net.ru/fanfics/son/work.htm
Ответов - 55, стр:
1 2 All
Сон: Вот уж у страха глаза велики – в первый момент мне кажется, что Гойла откровенно засасывает в кладбищенскую землю. Во второй – что на него надвигается монолитная стена, до сих пор еле видная в полумраке, а теперь, подсвеченная зыбким Люмосом, и вообще приобретшая нехороший зеленовато-серый оттенок. Уже выхватив пистолет успеваю сообразить сразу две вещи. Что оружие мне здесь не поможет, и что Гойла никто никуда не волочет – он сам спускается… судя по поступательному движению… по лестнице. Вниз. В склеп! Идиот… Между тем, мой провожатый демонстрирует наличие того, чего ему иметь ни по классу, ни по ранжиру не полагается. А именно – некоторой сообразительности. Подсвечивает себе под подбородок и коротко мотает головой, приглашая меня следом. Хотя, результат выходит настолько жутеньким, что я отчетливо понимаю, что погорячился с переоценкой его умственных способностей. Своих, впрочем, тоже. Потому что – не знаю, каким образом – но умудряюсь разглядеть на его лице усталую досаду. И тут же вспоминаю, что учился в Гриффиндоре, где трусам места не было. Вся наша пантомима занимает совсем не много времени, но за этот короткий срок я успеваю слишком много прочувствовать, чтобы сейчас предложить провожатому дождаться остальных. В общем, вдыхаю побольше влажного холодного воздуха – и пру следом. При ближайшем рассмотрении склеп оказывается не лучше и не хуже других подобных сооружений – мрачный, внушающий мысли о бренности бытия… кстати, очень недолгие. Чертовы ступеньки порядком поистерлись и заросли какой-то дрянью – то ли мхом, то ли плесенью. Короче, все лишнее, кроме нежелания въехать внутрь на собственной заднице, вышибается моментально. Футах в десяти передо мной – или все же «подо»? – короче цель ясна – похоже, Гойл зажег внутри факелы, так что мне хорошо видно относительно светлый прямоугольник входа и каменные плиты пола. Достаю палочку и начинаю балансировать обеими руками – перила здесь не предусмотрены, а держаться за склизкие стенки – увольте. Умывальника, как я понимаю, здесь тоже нет. А вот дверь, кстати, имеется – открытая настежь, вовнутрь… обитая железом. Чем ближе я подхожу, тем меньше мне это нравится. Судя по обстановке, в обычные дни запирается она плотно. Вопрос – а почему я не слышал ни скрежета, ни прочих признаков ее вскрытия? Замок-то увесистый… И ключ ему под стать… Ответ. Точнее, один из. А потому, что пользуются ею часто – и все хорошо смазано. Кстати, интересный факт для смотрителей этого милого местечка. Или… если те в доле – для соответствующих органов. К сожалению, любая лестница когда-нибудь заканчивается. Моя – не исключение. Понимаю, что если не хочу заработать очередное понукание, или – что гораздо хуже – насмешку от хмм… провожатого, то войти в чье-то последнее обиталище, мне нужно как можно скорее. Не хочется – жуть. А еще я понимаю, что как бы ни пыталось мое заботливое подсознание списать симптомы на интуицию, предчувствие и прочую полезную лабуду, ни фига у него не получится. Потому что все испытываемое – просто-напросто… - Сюда, Поттер. О. Два слова! Самостоятельно! Или там есть кто-то еще, подрабатывающий суфлером. Удивление и желание проверить догадку оказывается сильнее всей психологической хрени, которую смогла выдать моя собственная психика в попытке удержать меня от последнего шага. Шагаю внутрь. И попадаю в довольно мрачный предбанник – такой же осклизлый и заплесневелый, как и дорога к нему. Но времени присмотреться получше, у меня уже нет. Успеваю только заметить, что кроме уже открытой двери слева по курсу, за которой стоит Гойл, здесь таких еще две. Запертых – прямо и справа. И замки на них тоже… Ого. В неверном свете чадящих по четырем углам факелов, на первый взгляд они кажутся даже внушительнее, чем на самом деле. Но и второй взгляд не особо разочаровывают. Это что – вход в какие-то казематы? Сознание услужливо подсовывает картинку разветвленного подземного лабиринта, где все ходы, как один, мрачные, склизкие и ведущие… Что-то я несколько отвлекся. Усилием воли отгоняю предполагаемый финиш – хорошо осознавая, что повтора кошмара точно не будет – зря я что ли лично в ритуале участвовал? Хорошо, не участвовал – наблюдал. Ни одного входа в лабиринт Черных монахов мы не пропустили. Ручаюсь. Поднимаю голову, расправляю плечи и интересуюсь: - За собой закрывать? – заодно узнаю, насколько хорошо смазаны петли у входной двери. И насколько легко с ней управиться – судя по виду, весит она немало. Гойл отрицательно мотает головой и указывает на не слишком заметную каменную нишу в стене. - Палочку, оружие – все сюда. Он рехнулся? - Нет. Честно скажу – горилла, пожимающая плечами – грациозная нимфа по сравнению с шевелящейся в неопределенной судороге одушевленной горой мышц передо мной. Интересно, по чьему недосмотру данная особь получила навыки разговорной речи? - Тогда возвращаемся. Ура! Я только за! Хотя, минуточку… - А что я там должен увидеть? – палочкой указываю на проем, полностью загороженный тушей моего проводника. Ну просто удивительно – откуда в этой горе столько живости? Я еще на полпути к цели – где-то там, за дверью – а Гойл уже целится собственной деревяхой точно мне в лоб. Неужели принял обычный указующий жест за попытку прорваться силой? Между прочим, мое движение совсем не агрессивное – иначе он фиг бы меня опередил. А самое обидное, что я с ним только пофехтовать могу. И то – бой будет классифицироваться как учебный. К счастью, каким-то образом, тот, видимо, осознает свою промашку – наши палочки опускаются почти одновременно. - Указания, - коротко и веско говорит Гойл, снова содрогаясь всем телом в попытке изобразить… нечто. С определением классификации движения я затрудняюсь – может это был почтительный полупоклон? Учитывая, что его… ладно, лицо, приобрело совсем уж неодушевленное выражение, чей-то приказ получился на редкость четким и доступным. Одного понять не могу – ну почему я, весь такой умный, смелый и всесторонне одаренный, должен прислушиваться к указаниям, отданным даже не мне – этой пародии на мага? А потому что выбора у меня нет. Почти швыряю в указанную нишу фактически бесполезную палочку (тут же устыдившись собственного поступка), уже бережнее кладу туда же пистолет, приподнимаю руки, машинально сигнализируя, что больше ничем не отягощен, и делаю решительный шаг в сторону дверного проема, рискуя следующим прошибить себе голову в попытке протаранить Гойла. Но тот снова демонстрирует чудеса виртуозности – для его телосложения, конечно. Вовремя отступает – а я влетаю в небольшой зал с теми же осточертевшими мрачными каменными стенами, ко всему прочему еще и серьезно нуждающимися в ремонте. То есть, судя по количеству и качеству трещин, сразу бросившихся в глаза, мы вполне можем отсюда и не выйти. К тому же, иллюминацию здесь планировал явно не профессионал – стены-то с их убогим декором хорошо видны. А вот середина помещения погружена во мрак. Хотя, сейчас, когда глаза уже немного привыкли, я вижу очертания… постамента, похоже. Стоп. Не постамента, а… То есть, не только постамента. Короче, мать его разэдак! Это все-таки чертов постамент, на котором красуется жемчужина здешней выставки – массивный… каменный? Или гранитный? В общем, саркофаг. Гроб такой. И крышка у него сдвинута. Машинально делаю несколько шагов к нему, отчего тени по углам начинают встревожено мельтешить… Прямо как мурашки у меня на загривке. Чтобы заглянуть внутрь, приходится подняться на небольшой приступок. Беглый взгляд не обнаруживает ничего, кроме совершенно предсказуемой пыли. Прах, наверное. Но скелета там не наблюдается. К счастью – теперь уже могу в этом признаться. Хотя, когда это я скрывал, что покойники любой степени давности меня не вдохновляют? Кстати, дверей в зале тоже больше нет – ну, кроме той, через которую я сюда ввалился. Что тоже наводит на мысли. Очень и очень… Придаю физиономии как можно больше скепсиса и оглядываюсь на Гойла. Упс… Поправочка. Пытаюсь оглянуться. Под звук его голоса, четко складывающегося в два слова. - Петрификус Тоталус! *** Время словно замедляется. Заклинание длится и длится – я даже успеваю подумать о том, что неплохо бы попытаться увернуться. Но тут же все и заканчивается. Магический пинок врезается в спину как копыто тестрала, и подоспевший Гойл ловит меня в полуметре от пола, не дав ничего сломать, и едва не заставив прослезиться от проявленной заботы. Но едва я собираюсь объявить ему устную благодарность, как чертов урод накладывает на меня еще и заклинание онемения. Дальнейшее кажется мне дурным кошмаром – у Гойла даже дыхание не учащается, пока он аккуратно укладывает меня в каменный гроб. В моем сюрреалистическом мире, мне кажется, что тот должен с такой же легкостью закрыть плиту, заменяющую ему крышку. Одной рукой. В крайнем случае – двумя. Но нет – подонок использует магию. Впрочем, до конца плиту не задвигает – мне прекрасно видно кусок почерневшего от плесени потолка, с танцующей на нем тенью. Тень резко вздрагивает и совершает несколько вращательно-поступательных движений. Через секунду я соображаю, что негромкий звук издала захлопнувшаяся дверь, а игра теней вызвана потоком потревоженной сырости, заменяющей здесь воздух. Бесконечно долгое время прислушиваюсь, ожидая скрежета ключа в замке, но так ничего и не разбираю. Затем успеваю подумать, что приоритеты резко сменились – и теперь я вынужден признать, что идиотом, ошибкой природы и прочими, полтора десятка лет собираемыми эпитетами нужно награждать вовсе даже и не Гойла. А потом, наконец, понимаю, что это не сон. Что холодный и влажный воздух подземелья, закупоривающий мне ноздри – объективная реальность. Что если я не смогу сейчас успокоить бешено бьющееся сердце, едва ли не выпрыгивающее из груди, то… Сдохну прямо сейчас, а не промучаюсь здесь еще Мерлин знает сколько… Спокойно, Гарри, спокойно. Тебя рано или поздно начнут искать – и ведь найдут непременно. Даже с учетом того, что это… @#@!!! Это же Хайгейт!!! Аномальная Лондонская зона, где бессильны все кристаллы и поисковые заклинания! Воздуха начинает не хватать – кладбищенский конгломерат, медленно заливающийся мне в ноздри, ни малейшего облегчения не приносит. Если я сейчас не возьму себя в руки… То Рону точно конец. Мысль о беззащитном друге становится якорем, вокруг которого строятся следующие, более-менее связные рассуждения. Я даже умудряюсь не отвлекаться на бессмысленное самобичевание по поводу собственной тупости, заведшей меня прямиком в примитивнейшую ловушку. А все потому, что очень хорошо понимаю – будь капкан сложнее, хрен бы он сработал. Так. Не далее, чем пару часов назад, я имел на редкость приятную беседу со Снейпом... Черт. И это даже с учетом того, что в моем нынешнем положении, любая беседа покажется приятной. Короче, есть шанс, что не обнаружив меня с утра, вечно занятой профессор наябедни… подключит к делу Дамблдора. А тот, в свою очередь не найдя меня в течение… определенного промежутка времени, задействует его же самого, в попытках меня найти. В общем, если дело обернется именно так, то я могу не нервничать – ибо Снейп перевернет небо и землю, изобретет новое зелье и вообще – извернется немыслимым способом, хотя бы ради того, чтобы снова поиметь возможность ткнуть меня носом в собственное де… в собственные ошибки. Мысленное проговаривание предположительного хода развития событий периодически помогает мне глушить вспышки паники. Сердце, насколько я его ощущаю, колотится уже не так неистово, да и здешняя мгла, гордо именуемая воздухом, в таком состоянии легче усваивается организмом. Стоп. Я сказал – мгла?! Действительно – доступный моему взгляду пятачок потихоньку заволакивается белесым маревом, похожим на жидкий туман. Это что еще за хрень?!!! Ни в Хогвартсе, ни на курсах Авроров мы такого не изучали!!! Жалкая попытка возмутиться очередной несправедливостью судьбы тонет в безнадежности. Я физически чувствую, как сердце, в попытке вырваться из грудной клетки, делает немыслимый кульбит, едва не проламывая ребра, а затем все тонет в приступе первобытного ужаса, ничего общего с банальной паникой не имеющего. *** Откидываюсь на камень, точнее, вжимаюсь в него изо всех сил, надеясь только на мистическую помощь покровителей сыскарей и внештатных психологов, если таковые имеются в природе – и проваливаюсь сквозь него. И понимаю, что везет мне сегодня прямо-таки бессовестным образом – сразу вижу объект, целеустремленно движущийсяся в сторону предполагаемого эпицентра событий, не желающий при этом размениваться на всевозможные мелочи вроде взглядов по сторонам и прочих проявлений заинтересованности окружающей средой. Шикарный клиент. Я бы сказал – идеальный. Такое счастье – и сразу! Меня ждет слава и богат… Стоп, сорри, богатство на данном пути меня точно не дождется – я легален как Биг Бэн, а содержание у полицейских всех стран и континентов примерно одинаковое. То есть хреновое. И что-то мало мне нравится вся эта кажущаяся легкость слежки… Правда, других вариантов у меня все равно нет. Либо я продолжаю сопровождать своего одышливого красавца, либо действую по инструкции – разворачиваюсь и топаю туда, откуда пришел, чтобы вызвать подкрепление. Разумеется, теряя из вида цель и… на хрена тогда кого-то вызывать? Вообще-то преследование подозреваемых по катакомбам – точно не мой профиль. Зато в процессе можно развлечь себя мыслью, что оба моих начальника могли бы сейчас заключить мир на все времена, дабы выдать двойной запрет на влезание «куда не просят». Уходит, гад… И мобильник здесь вне зоны действия. На всякий случай оставляю автонабор – вдруг где-нибудь да пробьет нависающие над головой метры базальта… Бррр! У меня нет клаустрофобии. По крайней мере, до сих пор точно не было. А даже если бы и была – я все равно не в состоянии позволить себе упустить так удачно вычисленного сектанта. Вперед! Черный клобук скрывается за очередным поворотом, и на фобии и прочие антимонии времени не остается совсем. Единственное, что я сейчас ощущаю – бешеный азарт пополам с ликованием. Ведь мои расчеты, в которые мало кто верил, оказались верны. Кажется, я уже второй раз оскальзываюсь на ровном месте, невольно отмечая, что потолок, вроде бы становится ниже, а в затхлом воздухе подземелья улавливается легкий, но на редкость неприятный запах. Сладковатая такая вонь… верная спутница трупного разложения. Поскальзываюсь снова, теперь уже намного серьезнее – едва удерживаюсь на ногах и чуть не выпускаю из рук пистолет, заблаговременно вытащенный, но, к счастью, с предохранителя не снятый. Точно, отстрелить что-нибудь важное – это именно то, чего мне здесь не хватает. Вонь резко усиливается… На чем это я поскользнулся? Что-то мне сомнительно, чтобы кто-нибудь рисковал здесь выгулять собачку. Б…! Мои худшие подозрения оправдываются на все сто процентов – впереди идущая сволочь просто-напросто гниет на ходу. Раскидывая по дороге органику на последней стадии превращения в удобрение. Говорят, если дышать ртом, то… Хмм… да. Тошнит не меньше. Нет уж, образцы и вещдоки пусть собирает кто-нибудь другой. У меня все равно времени нет. И руки заняты. Я даже с любимыми кроссовками достойно попрощаться не могу – это явно их последний выход в свет. Кстати, о свете – не могу понять, почему я еще могу что-то разглядеть в чернильной темноте, в которую мы с объектом, по идее, должны окунуться. Но мне хорошо видны его очертания – не четко, но вполне узнаваемо, хотя из источников освещения здесь только мой трудолюбиво добивающийся соединения мобильный с наполовину посаженным аккумулятором. Загадка. Выглядываю из-за поворота – следующий коридор настолько длинен, что я рискую упустить сектанта. В случае, если прямо сейчас не пойду за ним. Зато если он обернется… Ну что ж, тогда я, возможно, разделю участь собственной обуви… с той разницей, что кроссовки вряд ли будут предварительно уродовать. Конечно, я сотрудник полиции. Хотя, если честно, сомневаюсь, что это остановит оголтелых «монахов». Последняя мысль, похоже, слишком радужно действует на мои и без того бешено работающие мозги, провоцируя кумулятивный переход количества в качество – до меня, наконец, доходит, каким образом можно оставить весточку группе поддержки, если та все же придет на помощь. Маг из меня сейчас никудышный, но на проделки в духе Гензель и Гретель должно хватить даже тех крох волшебства, которые имеются в моем распоряжении. Ого… А вот такой подлости я никак не мог ожидать! Оказывается, не один я тут такой умный – с интервалом метра примерно в два на обеих стенах нарисованы стрелки. В обе, мать их, стороны! Кажется, я попал. Хотя, нет! Пятьдесят баллов Гриффиндору за идею. Дожидаюсь, пока объект снова исчезнет из поля видимости и пишу красным «Пушки педдл – навсегда!», обвожу золотистым… Если группа будет смешанная и там окажется Рон, то мне не жить. Вроде бы быстро все делаю, но очередной раз кинув взгляд за угол, не обнаруживаю там никого… Зато тьма словно начинает сгущаться, что мне активно не нравится. Усилием воли давлю панику – по всему выходит, что объект, если он, конечно, не замаскировавшийся олимпийский чемпион, до конца этого конкретного коридора добраться не успел бы никак. Ощупью двигаюсь по злополучному коридору, на свой страх и риск разыскивая предполагаемое ответвление. Между тем становится все темнее – теперь я явственно это понимаю. Узкий, но вполне проходимый лаз открывается в правой стене слишком неожиданно, чтобы я тут же туда не сунулся. Ну не успеваю я в таких случаях сначала подумать! Зато все дальнейшее спокойно можно объяснить моим знаменитым личным везением. Или невезением – уж кому как нравится. Поскальзываюсь на очередном вонючем ошметке, пытаюсь удержаться за стену, но пол внезапно уходит из-под ног… падаю, приземляюсь на что-то тонкое и пружинистое. Надеюсь, что это хрустнула не палочка… и не одна из моих драгоценных конечностей, но подсчитать потери пока нет возможности – я здорово прикусил губу, поэтому пару мгновений могу только любоваться небесами в алмазах. Ну почему, почему маленькая ранка поначалу всегда болит сильнее, чем серьезная? Еще миг – фейерверк в глазах прекращается. Обнаруживаю, что нахожусь в огромнейшем помещении с низким потолком и рядом приземистых арок, за каждой из которых – чернота. Полнейшая тьма, словно даже клубящаяся в глубине проемов. По контрасту здесь почти светло… и очень хорошо видно склизкий след, ведущий прямиком во вторую справа от меня арку. Разумеется, удушливая вонь, словно поджидавшая, когда я ее замечу, тут же забивает мне легкие и носоглотку. Клянусь, больше никогда и ничего не скажу Алексу по поводу его сигар! Похоже, мне тоже туда… под арку. Чем ближе подхожу к проему, тем меньше у меня остается возможностей избегать влажно поблескивающую… нет, цепочкой следов это точно не назвать… Такое ощущение, что мой фигурант настойчиво избавляется от уз плоти, мать его. Черт… Черт возьми! Ведь именно это и было обещано прихожанам! Последняя трель издыхающего мобильника заставляет меня вздрогнуть всем телом. Аккумулятор накрывается, последней вспышкой высветив в глубине арки очень тяжелую на вид дверь. Приоткрытую… Замечательно. Мне – туда. *** Сознание возвращается рывком, словно выбрасывая меня внутрь чертового саркофага. Кстати, в первый момент он кажется мне почти уютным – мерзкой вони, едва не удушившей меня при поимке тех тварей, здесь не наблюдается. Обыкновенная пыльная мгла. То есть – нектар и амброзия по сравнению с недавно прочувствованным. А в следующий миг я понимаю, что очнулся не просто так – видимо, профессиональные навыки не позволили прохлаждаться в героическом бреду, полностью воссоздававшем один из пиковых моментов моей никчемной жизни. Доносящийся легкий бубнеж – судя по интенсивности – из-за запертой двери, едва не заставляет меня вскочить. Ага, как же! Чертово заклинание действует безукоризненно. Точнее – оба чертовых заклинания. Ни шевелиться, ни кричать я все еще не могу. От напряжения и неистовой надежды сердце вновь начинает безумные попытки сбежать и зажить самостоятельной жизнью. Идея о том, что примерно так воздействовал на жертвы серийник, которого мы ищем, на миг кажется не такой уж и дурацкой. Ладно, выберусь отсюда – похихикаю. А пока – успокоиться. Раз, два-а-а… Раз, два-а-а. Вдох, вы-ы-дох… Действует, но плохо. Тем более что бубнеж становится вроде бы громче и отчетливее. Пытаюсь вслушаться, в надежде уловить отдельные фразы или хотя бы слова. Хотя больше всего мне хочется зажмуриться и заорать что-нибудь совсем не героическое. Вроде «спасите» и «помогите». Ну, господа похитители, вытащите же меня отсюда!!! Пока я еще согласен почти на все, лишь бы выбраться… Деньги, льготы, почести… В долг возьму, у Логгиса под сверхурочные выбью! О льготах в министерстве договорюсь!!! Лично с Ритой Скитер познакомлю и рекомендации выдам! Все профессиональные секреты… Приступ паники проходит, словно его и не было. Хрен вам, а не профессиональные секреты. С тоской понимаю, что если выспрашивать будут что-то из данной области, то мне останется только геройски подохнуть. Потому что своих я не сдам ни под каким видом. А заклинаниями тут кидаться бесполезно – с нашими блоками и защитами не справится даже маг уровня Дамблдора. В одиночку, в смысле... Да и пошли они. Похитители, конечно, а не блоки и защиты. Кстати, пока я тут паникую, тень на потолке начинает отплясывать и вовсе уж немыслимую джигу. Что может означать только одно – дверь снова открылась. Странно, но я не слышу ни звука… Ровно две секунды. А затем… - Какого черта, Грегори? Этот голос я узнал бы, даже находясь при смерти. Кхм, да, неудачный оборот. - Подойди и взгляни, я тебя не обманываю. Ошалеть… Грегори, это ведь Гойл, правда? Ну так вот его-то я по голосу сперва и не узнал – никогда не думал, что он умеет ТАК просить. Скорее, даже – умолять. Интересно, шагов я не слышу из-за того, что здесь какая-то хитрая акустика? Или хорек умеет красться так же тихо как… В следующий миг надо мной склоняется Малфой, заслоняя свет. Хотя недовольство на его физиономии можно разглядеть и в почти полной темноте. - Кто это? – удивленно спрашивает он, чуть сдвигая брови. А затем в поле моего зрения появляется рука с зажатой в ней палочкой. Малфой что-то бормочет, касается плиты, вглядываясь в глубину моего нынешнего обиталища – вверх тормашками все выглядит достаточно странно и без последующего небольшого светопреставления. Все мои еще не покалеченные до сих пор органы чувств атакуются разом – по ушам бьет скрежет отъезжающей плиты вперемешку с диким воплем «ступефай!»; по глазам – вспышка света и мелкий сор, сыплющийся сверху, умудряющийся проникать даже под очки; ноздри тоже оказываются запорошены пылью – до такой степени, что привкус я ощущаю даже на языке. Шум и крики продолжаются, я пытаюсь не задохнуться, но тут сверху рушится что-то огромное, тяжелое и довольно жесткое, откровенно вышибающее дух. Успеваю подумать, что героическая гибель мне всегда рисовалась более… нет, не красочной, красок тут и так хватает. Многолюдной, наверное. И, пожалуй, более полезной. Еще успеваю пожалеть, что не открыл Снейпу имя жертвы усовершенствованного Конимперио. Не сыграй я тогда в партизана, у Рона сейчас был бы шанс. И даже успеваю ощутить, что жесткое и тяжелое больше на меня не давит… И увидеть – нет, скорее, услышать – как плита со скрежетом встает на место, отсекая меня от уже изученного куска потолка. А потом понимаю, что успевать больше не требуется, потому что уже не умираю, и времени у меня, похоже, навалом – ровно до тех пор, пока я тут не загнусь от жажды. *** Первый шок, вызванный осознанием всех имеющихся в наличии факторов – а именно – полнейшего мрака, полнейшей безысходности и полнейшей тишины, потихоньку проходит. И тут я понимаю, что насчет полнейшей тишины я здорово погорячился. Потому что твердое и тяжелое… Хотя, нет. Судя по оставшимся мне ощущениям – мягкое и пока что теплое – издает какие-то звуки. В принципе, я уже понимаю, что за подарочек свалился мне на голову. В прямом смысле этого слова, между прочим. Я не понимаю другого – что здесь происходит?!? Почему Гойл запихнул сюда меня – еще как-то можно объяснить… Но зачем он выдал мне в попутчики Малфоя??? Четыре тысячи девяносто пять фунтов стерлингов – вся моя наличность в маггловском банке – за возможность хотя бы спросить! Ага, как же. Тело рядом шевелится – и я начинаю опасаться, что умудрился что-то пропустить. Судя по интенсивности движения, рядом со мной сейчас шебуршится не меньше, чем сам Гойл. Хотя, сдавленные ругательства, выстанываемые знакомым голосом, очень быстро развеивают мои сомнения. Кажется, Малфой решил проявить благородство и закончить мои неначатые мучения. Ага, посредством размазывания меня по стенке. Отдавив мне руку и вдоволь потоптавшись на животе, он умудряется перевернуться и попытаться потрясти меня за плечо. - Эй, ты жив? Н-да, похоже, нас тут таких двое – идиотов похлеще Гойла. Интересно, как я могу ему ответить? Поморгать азбукой Морзе? Так здесь темно. К тому же, вряд ли чистокровный гаденыш в курсе, что она вообще существует – эта азбука Морзе. И что это, позвольте спросить, он делает?!? Пыльной ладонью – я даже чувствую, как весь, собранный им в процессе переворачивания, могильный прах, остается у меня на лице – он осторожно ведет по моей щеке вверх – до самых очков. Затем немного сдвигает их мне на нос и – Мерлин, спасибо! – обтерев руку о мой же костюм – скотина, а? – проводит мне по векам. Моргать и жмуриться мне, к счастью, доступно. Теплый выдох, пахнущий – я не вру!!! – коньяком с лимоном! – ложится мне на щеку. - Жив, - сам себе констатирует Малфой. Таким тоном, словно это не он сейчас от переизбытка эмоций едва инфаркт не получил. Не знаю уж, положительных или отрицательных, но сердце у него начинает биться спокойнее. А вот не надо было на меня так наваливаться – ничего бы я и не почувствовал. - Хотя, для тебя это вряд ли хорошая новость, - продолжает он. Ах ты… От неожиданности не сразу подбираю эпитет. Но затыкаться Малфой, похоже, не собирается. - Потому что я скоро истеку кровью, а вот тебе… - тут он многозначительно замолкает. Кстати, о чем это он?!? Словно в подтверждение его словам, на щеку мне проливается горячая струйка. - Эээ… - Малфой хлюпает носом и заботливо стирает жидкость с моего лица. – Извини, не хотел тебя… Короче, извини. От удивления у меня глаза лезут из орбит. И тут я понимаю, что нам действительно не выбраться. Извиняющийся Малфой – лучшее тому доказательство. Тот изгибается немыслимым образом и, кажется, запрокидывает голову. Эй, Малфой, ты совсем сбрендил?!? Я, конечно, понимаю, что это инстинктивное движение человека, которому разбили нос. Но ты хоть что-то в медицине понимаешь?!? Если да, то не вздумай глотать! Потому что на собственный белок у организма запланирована одна реакция – отторжение! И если ты сейчас своей крови наглотаешься, то… наши последние минуты будут окончательно отравлены полной негигиеничностью смертного одра!!! Разумеется, мои мысленные вопли до Малфоя не долетают. Он снова издает совершенно неаристократичное хлюпанье носом и внезапно развивает бурную деятельность – приподнимается и начинает пытаться сдвинуть плиту. Естественно, у него ничего не выходит… А мне его почти жаль – это вторая стадия ломки психики человека в стрессовой ситуации. Кстати, кто бы знал, как мне хотелось его попросить об этой самой бессмысленности. Малфой оставляет бессмысленные попытки и почти обваливается рядом со мной. Если бы я еще мог шутить, точно сказал бы, что саркофаг – полутораспальный. Одному – места слишком много. Двоим – мало. Приступ отчаяния, скручивающий все мое существо слишком силен, чтобы хоть как-то реагировать на его следующие слова. Хотя, фиксировать их я пока в состоянии. - Как я понимаю, Поттер, влипли мы серьезно. Поэтому могу предложить один выход – пока я еще… не совсем обессилел. Интересно, какой? Очень громко звать на помощь? Думаю, что это он еще тоже испробует. Если верить умным книжкам, то приступы отчаяния должны чередоваться с приступами деятельности. - Я… - он отчетливо сглатывает, - я мог бы попробовать тебя задушить. Если честно, мне становится страшно. По-настоящему страшно. Потому что я даже не могу назвать его маньяком, понимая, что если все настолько плохо, насколько он полагает, то… - Давай я обрисую тебе ситуацию, а потом ты сам решишь. Если согласишься – поморгаешь. Только долго не раздумывай – «вивисенктора» действует не так уж и медленно. Вивисенктора!!! Кто здесь маньяк – так это Гойл! @#@! Я-то думал, что Малфой просто разбил себе нос при падении, а все его причитания по поводу «недолго осталось» - обычное нытье. Но если он точно уверен, что телохранитель применил именно вивисенктору, то часа через два-три вся его – якобы голубая – кровь выльется до капли через любую царапину. Только ему еще и не повезло. Или, наоборот, повезло? Носовое кровотечение – и не самое слабое. Вот ведь черт… Контрзаклинание от этой дряни – простейшее. Будь у меня под рукой палочка – справился бы даже я! Но палочка далеко. Да, мне действительно стоит поторопиться с принятием решения. *** - ...
Сон: ... Это кладбище, если ты не в курсе, Поттер, - в голосе Малфоя на миг проскальзывают знакомые высокомерные нотки, - аномальная зона. Здесь не действуют поисковые заклинания… - высокомерие сменяется обычной бесстрастностью – точно так же он разговаривал со всеми в Хогвартсе. Конечно, кроме тех, кого особо выделял. – Хотя, думаю, тебе это должно быть известно. А конкретный данный склеп обладает еще одной особенностью. Лестница, по которой мы сюда попали, открывается только ночью и только с помощью определенного заклинания. Которое произносить здесь догадается только полный… хмм… - Малфой странно замолкает, маскируя заминку под очередной хлюп. – В общем, вряд ли его здесь додумаются применить. А про существование этой особенности до сих пор знали только два человека – я и Грег. Сразу скажу, что днем вниз никак не попасть… Проверено. Что еще? Голос Малфоя звучит все тише и безжизненнее. Мне уже даже не удается обманываться на этот счет. Малфой действительно слабеет. А значит, решать придется сейчас… Выбор у меня невелик. Согласиться – и умереть сдавшимся. Отказаться – и остаться на неопределенное время в саркофаге, рядом с мертвым телом. Чувствовать, как оно остывает, коченеет – сейчас еще такое теплое, гибкое, податли… Ловлю себя на последней мысли – и испытываю прилив такой ненависти к себе, которого, наверное, не ощущал ни разу в жизни. Ладно, я готов смириться с мыслью, что под конец жизни стал уро… в смысле, нормальным магом, со всеми вытекающими, но признать, что оказался в результате гнуснее, чем бывший школьный враг? Демонстрирующий, между прочим, недюжинное благородство… Если не врет, конечно. Последняя идея отметается как окончательное свидетельство падения всего, что во мне имелось Гриффиндорского. Но, видимо, испытываемые эмоции оказываются слишком сильны, потому что… потому что!!! Я чувствую, как мое тело понемногу оживает! Вообще, я, конечно, в курсе, что усилия воли иногда творят чудеса. Особенно, если отвечаешь не только за себя, но и еще за кого-то… Учитывая, что этот кто-то сейчас устало ко мне привалился и тяжело дышит мм… в шею… @#@!!! И это не тело оживает… А только одна-единственная определенная его часть. - Так что ты выберешь? – Малфой с хриплым вздохом приподнимается на локте, осторожно нащупывая очки другой рукой и сдвигая их мне на нос. Короче, когда он добирается пальцами до моих глаз, я уже запариваюсь моргать. - Быстрый конец? Да!!! К сожалению я, как мог, так и дальше могу только усиленно изображать особую разновидность нервного тика. Кстати, не уверен, что имейся у меня шанс на спасение, я с удовольствием бы им воспользовался. Таким убогим извращенцам точно не место в этом мире. Испытать влечение к… ладно, Мерлин с тем, что он хорек – вон каким несгибаемым оказался на поверку. Эх, Малфой, а ведь все могло бы обернуться по-другому. Но мы, @#@, оба обречены, валяемся в готовой могиле, а я… А вот ты… - Не передумал? – спрашивает Малфой, наваливаясь грудью мне на грудь. От ужаса, что он сейчас съедет чуть ниже и ПОЧУВСТВУЕТ, я даже не сразу соображаю, что должен сделать. Странно, но руки, примеривающиеся к моей шее, все еще теплые – и это несмотря на уже серьезную, наверное, кровопотерю. - Мне продолжать? – еще тише переспрашивает мой… палач – в прямом и переносном смысле этого слова. Моргаю так, что поднимись здесь сейчас сквозняк – точно не удивился бы. Рук от моей шеи Малфой так и не отнимает – прислоняется к глазам щекой. Ощущения… феерические. Пополам с безмерной радостью оттого, что для этого ему пришлось скользнуть по мне еще выше. И – соответственно – дальше от известной части организма. Черт!!! Ну почему ожила хотя бы не рука, а? С другой стороны, а что бы это дало? Возможность прощального рукопожатия? Малфой все устраивается и примеривается, а мне жутко хочется сказать ему, что я ошибался на его счет, что он оказался действительно классным парнем. В момент, когда все маски сброшены и лгать не имеет смысла… - Надеюсь, Поттер, ты меня простишь, - вдруг глухо произносит он. Да я тебе всю загробную жизнь буду благода… И внезапно мой рот накрывают чужие – влажные и чуть прохладные губы. *** В первый момент я плохо понимаю, что происходит – ощущаю только губы Малфоя. Довольно осторожные, надо сказать… и что его руки переместились куда-то в район затылка. А он действительно здорово целуется… И так правильно прижимается… что я не некоторое время перестаю соображать – и только ощущаю. Теплые пальцы в волосах, осторожную ласку на губах – почти целомудренную – дальше он не идет, но я все равно чувствую привкус крови. Который и приводит меня в чувство. Больше всего мне сейчас хочется как следует сгрести белокурые лохмы, оторвать от себя – ровно настолько, чтобы заглянуть в наглые глаза – и подмять, навалившись сверху, навязывая собственный темп, терзать эти чересчур нежные губы до тех пор, пока он не начнет стонать! Но я не могу даже пальцем двинуть!!! Похоже, Малфой входит во вкус – осторожно раздвигает мне губы и… закидывает на меня ногу, прижимаясь всем телом. НЕВЫНОСИМО. Кровь ревет в ушах, перед глазами на миг вспыхивает сверхновая, БА-БАХ! Кажется, я на мгновение вырубился, потому что только сейчас до меня доходит, что лежу я на животе, на чем-то мягком, в чертовом саркофаге… поправочка – среди обломков чертового саркофага. Пыль еще не успела осесть, а три факела из четырех, насколько мне видно, благополучно погасли. Хотя и оставшегося мне хватает, чтобы разглядеть прямо перед носом немаленькое кровавое пятно. Малфой!!! Точно – я на нем лежу. - Малфой, ты жив? – собственный голос звучит совершенно неузнаваемо – вороны при Тауэре и те куда приятнее для слуха. А вот ответный стон определенной мелодичности не лишен. Хотя ерунда все это – главное, что мой… э… эээ… - Слезай, - пока я подбираю определение, Малфой, похоже, умудряется сориентироваться в пространстве. - Вот она, благодарность, - со вздохом констатирую я, пытаясь, по мере сил, выполнить требование. – Тебя ничем тяжелым не задело? На самом деле – у меня одна надежда. На то, что в свете факела багровый румянец на моей физиономии сойдет за естественную краску, вызванную притоком адреналина. - Не считая тебя? Судя по интонациям – вроде бы действительно серьезно не пострадал. Ох… Вивисенктора!!! - Подожди и не двигайся, я сейчас! Кое-как выползаю из обломков каменного гроба – и тут же чуть не падаю с постамента. Надо же, совсем о нем забыл. Затекшие мышцы повинуются неохотно, в голову лезут всевозможные мысли – начиная от беспокойства за Рона, и заканчивая беспокойством за себя и Малфоя. Но я успешно от них отмахиваюсь и нацеливаюсь на главное. Палочка. Дверь здесь одна… Черт! Запертая!!! От души въезжаю в нее кулаком и пару мгновений – до тех самых пор, пока боль не докатывается до онемевших нервных окончаний – вслушиваюсь в тяжелый металлический гул. Когда я оборачиваюсь, Малфой уже сидит. Вот ведь упрямец – сказал же ему меньше двигаться! Может, хоть так он меньше крови потеряет? Уже набираю воздуха, чтобы сделать ему внушение, как тот, не оборачиваясь, плавно вытягивает руку: - Акцио, палочка! *** Прямо передо мной – едва ли не у меня из-под ног – вздымается небольшой столбик пыли. Малфоевская палочка, прочертив изящную дугу – в свете единственного факела зрелище получается особенно феерическим – попадает в руки хозяина. Тот, не оборачиваясь, машет ею в мою сторону, а я, со всеми своими затекшими мышцами, не успеваю даже пригнуться. - Алохомора! – и добавляет еще пару слов, мне не слышных. Тьфу ты, черт! Замок ощутимо клацает, затем, судя по звуку, брякается о пол, а я больше не размышляю – тяну дверь на себя, и вываливаюсь в гнусный предбанник, успев по дороге сообразить, что если Гойл все еще ошивается поблизости, то нам обоим крышка. К счастью, там никого нет. И все четыре факела дают достаточно света, чтобы, смахнув пыль с очков, разглядеть нишу и оставшийся в ней весь мой нехитрый арсенал. Вид пистолета греет душу, но сейчас мне больше нужна палочка. Кое-как запихиваю оружие в карман и возвращаюсь к Малфою, очень хорошо понимая, что любая минута промедления может стоить ему жизни. Интересно, а сколько я здесь вообще пробыл? Учитывая бред и странные скачки сознания – все могло продлиться от нескольких часов до нескольких минут. Малфой все еще сидит на каменном постаменте, среди обломков саркофага, но уже умудрился развернуться в мою сторону и даже свесить ноги. Кстати, лицо у него чистое, прическа… если ее можно так назвать – тоже в относительном порядке. Пижон! - Фините, - сглатываю, потому что тот внезапно запрокидывает голову, но я хорошо вижу темную струйку крови, очень быстро пролившуюся с подбородка на грудь. – Инкантатем. Рубашка Малфоя больше не светится в темноте – еще бы, от сверкающей белизны остались жалкие воспоминания. А мне нужно срочно арестовать и допросить Гойла, выяснить… некоторые моменты; и узнать, чем вообще вся эта веселая компания занималась на кладбище. - Как ты? – поколебавшись мгновение, спрашиваю я. На самом деле, мне очень не нравится его поза – опущенные плечи, все еще запрокинутая голова и безвольно упавшие руки. Таким я Малфоя, кажется, еще никогда не видел. А еще мне очень не нравится собственное состояние – полный неадекват, я бы сказал. В ушах звенит, в голове гудит, все мышцы протестуют, и колени немного подгибаются. И я никак, ну никак не могу поверить в реальность происходящего. Для полного счастья остается только проснуться в собственной постели. Или потерять сознание… - Отлично, - внезапно сообщает Малфой, на ответ которого, как выясняется, я не особенно рассчитывал. – Замечательно. Сарказма и горечи в его голосе хватает на все небольшое помещение. Пробивает даже меня – невидимая стена, окружавшая сознание и не дававшая прорваться эмоциям, лопается. Я вдруг ощущаю, что продрог до костей, что меня уже давно трясет. Он выпрямляется и осторожно вытирает подбородок. Затем направляет палочку на себя и что-то шепчет, едва шевеля губами. С того места, где я стою, слов заклинания мне не слышно, но это явно очередной пижонский выпендреж – размазанная кровь исчезает, и ворот рубашки оказывается аккуратно застегнутым. Правда, на большее его не хватает – рука начинает ходить ходуном, и он вынужден снова опустить палочку на колени. И тут меня осеняет. Снейп! И его потрясающий эликсир! Наверное, я выгляжу не самым мирным образом, потому что пока шарю по карманам, Малфой якобы ненароком умудряется развернуть лежащую на коленях палочку так, чтобы она смотрела прямо в мою сторону. Ну где же эта чертова пробирка, я же точно помню… Есть!!! - Так, Малфой, уговаривать не буду, - с хода в карьер начинаю я, всерьез настроенный сделать так, как говорю, - вот это, - откупориваю флакон и делаю хороший глоток, - зелье нашего драгоценного профессора зельеварения. Несмотря на очевидную слабость – еще бы, такая кровопотеря. Да и… ладно, не очень-то я верю в дружбу между слизеринцами, но удар, по всей видимости, Гойл нанес изрядный. Даже если не товарищеским чувствам, то уж малфоевскому самомнению – наверняка. Так вот, несмотря на очевидную слабость, Малфой выпрямляется. Хотя палочку не убирает и даже не сдвигает. Я бы даже сказал, что из прибитого он начинает выглядеть опасным. Да и черт с ним! Откуда-то я точно знаю, что без достойного повода он меня вряд ли прикончит. Зажмуриваюсь, чувствуя фантомный прилив сил от первого же глотка. Оборачиваюсь к факелу и рассматриваю пробирку на просвет. Две трети. И почти сразу ощущаю реальный приступ бодрости. - В общем, не знаю, что туда намешано, но готов поделиться. Гарантирую, что на некоторое время сил у тебя прибавится. Будешь? Двигаться под якобы незаметным прицелом палочки не хочется совершенно. Кстати, вторым делом проясняется в мозгах. Паранойя тут же поднимает голову и начинает подкидывать всевозможные варианты трактовки развернувшихся здесь событий, а заодно и наиболее вероятные финалы. - Давай, - коротко говорит Малфой, протягивая руку. Вот так просто – без условий и выпендрежа. А ведь рука у него подрагивает… - Побочный эффект тоже имеется, - встав почти вплотную, отчего вижу что он не просто бледный – белый как холодильник, предупреждаю я, протягивая ему флакон. Малфой вопросительно вскидывает бровь, но зелье все равно берет. Мне решительно не нравится его поведение. Напрочь! - Зверский аппетит. Легкая усмешка мне, наверное, мерещится. А затем Малфой, не отрываясь, выхлебывает весь эликсир. После чего аккуратно возвращает пустую пробирку – отмечаю, что мне приходится снова шагнуть к нему, чтобы ее взять. Интересно, когда это я успел отойти? И, неужели, я ожидал чего-то «сверх», вроде внезапного превращения в… во что-то, короче? Еще пару секунд он сидит, не шевелясь, с закрытыми глазами – я снова отхожу и теперь уже сознательно сжимаю пистолет в кармане – а потом легко встает с постамента и, не оглядываясь, идет к выходу. Какова скотина, а? Не то, чтобы я ждал особой благодарности, но это переходит все границы! К тому моменту, как я его догоняю, он уже почти одолел лестницу – и теперь явно намеревается попросту выйти наверх. Не так быстро, хорек, мне нужны объяснения. - Малфой, - целюсь палочкой ему в спину. Верная берета в кармане дожидается своего часа – я почти серьезно рассматриваю вариант прострелить гаду какую-нибудь конечность… Зла пока что не хватает, но если вспомнить об убийствах в Белой Леди – подробно – то, может и набраться. – Малфой! Он останавливается до того, как я успеваю добавить еще что-нибудь. Разворачивается всем телом и молчит. - Мне нужны ответы, - злобно сообщаю я, тоже притормозив. Он стоит на пару ступеней выше, лицом к открытой двери, откуда пробивается неверный свет факелов. Разглядеть в колышущемся полумраке что-либо, да еще с моим зрением, представляется почти невозможным. Но я все равно вижу… Хотя, скорее, даже чувствую. Как трещит по швам его аристократически-холодная маска, как почти лопается непробиваемый кокон, в который он сам себя закатал… - А ты мало слышал? – безразлично спрашивает он. – Или мозгов не хватило сделать выводы? На мелкий укол я не реагирую. Потому что его вторая реплика, точнее тон, вызывает жгучее желание дожать. Вот только чем? - Я вообще ничего не слышал, - вот так, побольше железа в голос, пока он еще не пришел в себя. – Кроме банального ступефая, которым он у тебя вышиб палочку. Долгий миг Малфой пытается вглядеться мне в лицо, но я-то хорошо понимаю, что стою спиной к свету – и ему ничего не видно. - Ничего? – странным голосом уточняет он. Я колеблюсь, но не могу найти, что еще можно сказать, поэтому просто пожимаю плечами: - Сначала вы говорили за дверью, а потом, знаешь ли, грохотало сильно. И ты еще сверху свалился – всеми своими костями. Малфой застывает, а затем отворачивается и шагает на ступень выше. Мне и самому не терпится отсюда выбраться, но я уже чувствую азарт. - Мал… - Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, - очень спокойно говорит он, и тут же себя поправляет. – Мы, - слово откровенно выделяется и подчеркивается интонацией, - вышлем тебе чек. Да ну! Правда, что ли? Он уже добрался до верха и теперь собирается открыть дверь, а я сжимаю в руке пистолет, нашаривая предохранитель. Последний шанс, Малфой. - Я не закончил работу. Собственный голос кажется мне мертвым. Но в ответном смешке еще меньше жизни: - Ты еще не понял? – Малфой толкает дверь, та раскрывается, и на меня обрушиваются звуки ночного кладбища. – Это я их всех убил. ***
Сон: *** Стон ветра в ветвях, а может и не ветра, или не только ветра; поскрипывание, шорохи, завывания – после ватной тишины, нарушаемой только потрескиванием факелов – звуков кажется слишком много, чтобы я полностью доверился собственному слуху. Зато Малфою они не мешают – ни выскользнуть из склепа, ни почти раствориться в ночной мгле. - Стоять!!! – ору я, наконец отмерев и кинувшись следом за ним. Секунда уходит на то, чтобы взлететь по ступеням, еще миг – чтобы распахнуть полузакрывшуюся дверь. Больше не белоснежная, но все равно местами светлая рубашка, мельтешит впереди, уходя в сторону, откуда, вроде бы привел меня Гойл. Врешь, не уйдешь. Стрелять в такой ситуации бесполезно – разве что понадеяться на везение… Ага, и в случае неудачи, переполошить всех, кто еще не в курсе. Ладно, сволочь… Под ноги снова лезут какие-то корни, ноги разъезжаются в намокшей от росы траве. Белое пятно упорно маячит, забирая налево, то скрываясь за надгробьями и склепами, то снова появляясь, и в конце-концов пропадает окончательно. @#@!!! Еще пара отчаянных прыжков – успеваю заметить проблески оранжевого света в кустах – и вываливаюсь на знакомую полянку. Едва успеваю окинуть взглядом открывшуюся картину – группа людей, сбившаяся в кучку посередине, рядом с ними крупная фигура – Гойл… Или Крэбб. Скорее, Гойл – очень знакомый жест, которым он взмахивает палочкой. Прямо передо мной – шагах в десяти – Малфой в своей почти светлой рубашке. Целится в Гойла. Подумать не успеваю, механически вскидываю пистолет и стреляю ему в руку. Одновременно Гойл неуловимым движением меняет направление заклинания, Малфой шарахается, я, кажется, промахиваюсь, и вижу, как Гойл аппарирует. Хлопка не слышно – по окрестностям катится эхо моего выстрела. - Стоять, - одними губами выговариваю я, не заботясь о том, что меня не слышно и беру Малфоя на мушку. Если он сейчас… Второй выстрел уходит в никуда – Малфоя на поляне уже тоже нет. Б… *** - Гарри! Машинально прицеливаюсь в сторону рванувшийся ко мне фигуры, но вовремя успеваю опомниться – оступаясь и оскальзываясь, ко мне спешит Деннис Криви. - Гарри, ты в порядке? – не обращая внимания на нацеленный на него пистолет, он подходит ближе. – Что слу… что случилось? – голос у него дрожит, но мне не до его истерик. - Стой там, - угрожающе качнув дулом, рявкаю я. Пока не разберусь, что здесь происходит – черта с два кого к себе подпущу! Очень хорошо – Криви останавливается, поднимает обе руки, показывая, что в них ничего нет – хотя, можно подумать, это остановит его дружков, сидящих, насколько я помню, в кустах. Откуда, кстати, Криви и выскочил. - Гарри, пожалуйста, не надо! – сбивчиво говорит тот. – Пожалуйста… Мразь… Какая мразь! - Мистер Поттер, - голос раздается сзади и чуть справа. Рывком разворачиваюсь и целюсь на звук. - Бесполезно, мистер Поттер, - мать его за ногу – снова сзади!!! Значит, на голос ориентироваться бесполезно. Я знаю, что со мной говорит тот жуткий тип, которого я никак не могу классифицировать. И сейчас, не видя лица, все больше убеждаюсь, что мы точно с ним встречались раньше. Может, по телефону говорили? Голос… не сказать, чтобы очень знакомый, но манера построения фраз, паузы… Дежавю натуральное. - @#@... - Неправильно. И не нужно доставать палочку, - правильно истолковав мой жест, комментирует невидимый собеседник. – Вы ведь помните, что ваш друг все еще у нас. Уроды. - Заказ выполнен, - опуская бесполезную беретту дулом вниз, говорю я в темноту кустов. – Убийца Малфой. Он сам сознался. Так что… Договорить я не успеваю. Деннис ахает, переключая внимание на себя, и прижимает руки ко рту. Одновременно с ним начинает говорить тип: - Вы ошиблись, мистер Поттер. Это не Драко… - Нет, Гарри, - похоже, Деннис тоже немного очухался, - это не он. Ага, как же. Ладно, дайте мне только отсюда выбраться, я… А что я? Рон все еще у них. И отдавать его они мне точно не собираются. - Продолжайте… вашу деятельность. И ваш друг не пострадает. «Пока не пострадает», - остается висеть в воздухе. Шах и мат. Ставлю пистолет на предохранитель и убираю его в карман. Дуло все еще теплое – я цепляюсь за ощущения, позволяющие мне не начать ругаться вслух. Рукоятка – тоже. А понимаю я это потому что кончики пальцев совсем заледенели. - Деннис, - в голосе до сих пор невидимого типа звучит железная нотка, - отправляешься с ним. - Ни хрена, - упрямо возражаю я. Похоже, действие выданного Снейпом зелья, заканчивается. Чувствую, что от голода меня подташнивает, и голова начинает кружиться. - Это тоже не обсуждается, - завершает разговор оппонент, и я чувствую, что за кустами больше никого нет. Оборачиваюсь к Криви – и понимаю, что полянка заметно опустела. А если точнее, то кроме нас с ним здесь никого не наблюдается. Люди, недавно кучковавшиеся на противоположной стороне, исчезли. Неяркий оранжевый свет тоже погас. Деннис стоит, опустив руки и, кажется, по своей идиотской привычке либо рыдает, либо просто трясется. Я понимаю. Понимаю, что он тут не особенно при делах. Но от этого не легче. На его счастье, сил на активную озлобленность у меня не остается. - Сможешь нас аппарировать до ближайшей каминной сети? Вопрос заставляет его дернуться, едва не подскочить на месте, и кивнуть. Затем, до него, видимо, доходит, что здесь слишком темно, и я могу не разглядеть жеста. - Да, - говорит он, и делает неуверенный шаг ко мне. У меня нет ни времени, ни желания, разводить антимонии. Подхожу вплотную и резко прижимаю к себе. - Скорее, - командую сквозь зубы. И мы аппарируем. *** Разумеется, в чертов клуб. Не-на-ви-жу… Помещение пустует. Я отпихиваю от себя Денниса и едва удерживаюсь на ногах. Да, похоже, глоток оказался совершенно недостаточной порцией. Надеюсь, хорьку все это аукнется серьезнее, чем мне. Есть хочется настолько, что в глазах мутится. - Скажи, мне… - Нет, только завтра, - перебивает меня Деннис, глядя с таким паническим ужасом, словно я на его глазах вдруг отрастил себе парочку клешней и скорпионий хвост, - точнее, уже сегодня, но… - он судорожно вздыхает, почти всхлипывает, - вечером. - Я в курсе, - обрываю его, понимая, что протест идет по поводу визита к Рону. – У вас тут должна быть кухня. Чертова магия, чертово зелье… С таким не шутят – еще в кому впаду. А пока разберутся, что к чему, и вытащат, все сроки пройдут. - Конечно… - недоуменно тянет Криви, чуть качнувшись ко мне, но оставшись на месте. - Сможешь быстро достать, - в глаза бросается его излишняя стройность, - две порции чего-нибудь съедобного? На вынос? - Конечно! – просияв, Деннис опрометью кидается к ближайшей двери. – Я мигом! - И побольше, - не удержавшись, бросаю ему в спину, но тот уже исчез. Ладно, сейчас главное – перекусить, а дальше уже найду что делать – в конце-концов, моя любимая пиццерия работает круглосуточно. Экономя силы, сползаю на пол, опираясь о стену у камина. Помещение, как я понимаю, служебное, так что если кого и напугаю… А даже если и их клиента – не все ли мне равно? Мысли путаются и плывут. Ловлю себя на том, что во всем произошедшем четко ощущается какая-то неправильность. Цепочка из логически спаянных между собой фактов, словно бы ровная. Но меня никак не оставляет чувство, что какое-то звено перевернулось, и дальнейшее – тоже гладкое и удобное – с началом никак не стыкуется. Вот только поймать эту шероховатость мне никак не удается. Смотрим с самого начала. В «Белой Леди» начинаются убийства. Все длится около полугода, пока кто-то… Подсознание выдает тревожный звонок, но как ни прислушиваюсь к нему, как ни пытаюсь подключить ассоциативное мышление, дальше непонятной заминки дело не продвигается. Плюю и оставляю зарубку на память. Хорошо, кто-то (опять проскакивает та же искра, но я ее игнорирую) начинает подозревать неладное, после чего обращается ко мне. Ладно, я не буду сейчас зацикливаться на методах, которыми меня удалось втянуть в расследование, но факт остается фактом – я вступаю в игру. Мне качественно пудрят мозги, а затем выделяют шпиона. Мерлин мой… Шпион, тоже. Смех один! Но самое забавное, что так или иначе, а манипулируют мной вполне профессионально. В самом деле – это надо хорошо знать меня, чтобы просчитать, что вот эдакое нечто, типа Криви, окажется в моем случае гораздо эффективнее, чем отряд вооруженных Упсов. Ладно, хорошо. Я обзавожусь наблюдателем. И у Белой Леди имеется мощнейший рычаг воздействия в виде моего рыжего друга. То есть, этот кто-то подозревал, что чары белобрысой куклы на меня не подействуют… Тогда на хрена было устраивать вчерашний вечерний цирк? Между прочим, упорно доведенный до логического финала… несмотря на несколько моих откровенных проколов. Так. Оставляем зацепку номер два – явное противоречие. В принципе, все это указывает на некоторый раскол в самой организации. Но с выводами торопиться не стоит. Плюсуем сюда театральные эффекты, с помощью которых мне постоянно пытаются намекнуть на всемогущество – изуродованная защита моего рабочего кабинета, вкупе с новейшими, то есть – шикарно модифицированными – древнейшими заклинаниями, давно и надежно похороненными даже Снейпом. Короче. Вместе с так называемым наблюдателем, я получаю сведения об убитых. Если они верны, то все это – совершенно определенно – дело рук маньяка. Или морального урода, хорошо маскирующегося под маньяка. Явно успевшего довольно неплохо изучить жертвы. К тому же, принадлежащего к руководству. В самом деле – ну кто еще может свободно перемещаться между клубами, принадлежащими Белой Леди, и к тому же отслеживать поступление новых кадров? Дальше следует совсем уж невообразимое. На кой хрен им понадобилось привлекать меня к созерцанию очередного – явно не особенно законного – балагана? Во-первых, время назначено так, чтобы я точно не успел к началу, а во-вторых, досмотреть мне тоже не удалось. Почему? Снова расхождение интересов? И вот тут начинается самое веселое. Гойл получает потрясающие инструкции, благодаря которым я попадаюсь как малолетка на краже фантиков… После чего приводит в ту же ловушку Малфоя, о чем-то умоляет, затем все-таки активирует капкан, и маринует до тех пор, пока тот сам не сознается в совершенных убийствах. Ход, конечно, умный. Интересно, кому принадлежит честь создания всей этой громоздкой конструкции, которой для того, чтобы рухнуть, не хватает… даже не толчка – легчайшего дуновения ветерка в виде здравой мысли. Которую я вот-вот поймаю… Потому что подсознание уже не тренькает – воет, как моя каминная сигнализация после попытки пронести через нее малфоевский аму… Стоп-стоп-стоп… Еще капельку… Ну… - Гарри! Ой, ты что?!? Ты не ранен??? Убью. Наклевывающаяся мысль, весело шлепнув хвостом, уходит в глубину. Набираю в грудь побольше воздуха и открываю глаза, готовый… не знаю, что сделать. - Гарри… - шумно выронив два объемных пакета, Деннис бухается передо мной на колени и несмело протягивает руку, явно намереваясь потрясти меня за плечо или сделать еще что-нибудь в этом духе. В смысле – настолько же для него опасное. - Ты в порядке? – упавшим голосом переспрашивает он. Перехватывает мой взгляд и, шарахнувшись назад, приземляется на задницу. Оставляю упущенные возможности до следующего раза и принимаюсь соскребать себя с пола, коротко выдохнув: - Нет. Голода уже не чувствуется, только непрекращающийся звон в ушах, и летающие перед глазами звездочки, сигнализирующие о том, что мое многострадальное тело добралось до предпоследней стадии. Деннис ориентируется моментально – подлезает под руку и очень удачным толчком помогает принять вертикальное положение. Мелочь, а приятно. Опираюсь плечом о стену – звездочки понемногу редеют – и, не рискуя кивать в сторону пакетов, напоминаю: - Ужин не забудь. Или это уже завтрак? Сколько, кстати, времени? А, не так уж и важно – учитывая, что на следующий вопрос сил у меня не остается. Дома и посмотрю. Деннис опасливо отодвигается, затем осторожно отводит руки, словно ожидая, что я рухну, оставшись без его цыплячьей поддержки. Прямо смешно. Хотя, если честно – не особенно. Подхватывает оба пакета в одну руку и снова бросается ко мне. - Может, врача… - неуверенно шепчет он. - Дымолетный порошок, - возражаю я, почти без нечеловеческих усилий отрываясь от надежной стенки. – Когда попадем ко мне в камин, не вздумай высовываться. Сначала я кину тебе гостевой амулет, ясно? Деннис кивает и неуверенно подставляет мне локоть. Как раз той руки, в горсти которой у него зажат порошок. Надеюсь, когда он швырнет его в пламя, я не стряхнусь и не рухну ненароком. - Давай, - командую я, и как только он выполняет приказ, скороговоркой бормочу. – Квартира консультанта Поттера. Если Криви позволит себе хотя бы намек на улыбку – вышвырну нахрен. Нет, в самом деле – ну не как «квартиру, не оправдавшего ожиданий героя Поттера» мне ее обозначать? Оборачиваюсь – Деннис, на его счастье, серьезен как маггловское похоронное бюро при виде богатого и безутешного клиента. - Плюс один, - добавляю я в взметнувшиеся языки пламени своеобразный пароль, давая понять, что следом пойдет гость. Ну и что, что параноик – зато живой. *** Наверное, я не очень удачно нагнулся при входе, задев обо что-то головой – иначе, откуда бы взялась идея, грызущая меня всю короткую дорогу до дома? О том, что зря я подозревал Малфоя в благородстве. Скорее всего, гадине, с ее извращенным чувством юмора, было в особый кайф придушить меня с моего же собственного согласия. Ублюдок. Следующую, почти осознанную мысль, вышибает из меня очень твердый пол. С прибытием, Гарри. Ну и когда я научусь нормально пользоваться каминной сетью? А, наверное, никогда уже. Пора приобретать шлем, наколенники, налокотники… чем там еще пользуются магглы, когда падать собираются? Потому как соломку стелить каждый раз запаришься. Да и знать бы еще – где. Ладно, насчет твердого пола я, конечно, погорячился – у меня перед камином мягкий коврик (десять баллов Гриффиндору – за предусмотрительность). Правда, иногда я в него не попадаю – вот как сейчас. Зато, в родном доме и стены и помогают. Справедливость поговорки оправдывается на все сто. Встаю почти легко. Кстати, звездочек перед глазами почти и нет. И шум в ушах стихает… Тьфу, пропасть. Это не шум был. Точнее, шум, но не в ушах. И уже стих, конечно – Криви в камине замирает, что твоя статуэтка, явно боясь пошевелиться. Сгребаю с каминной полки один из гостевых амулетов и бросаю ему в камин. Деннис ловко подхватывает его одной рукой – в другой у него пакеты… ммм… и чего-то ждет. - Добро пожаловать, - наконец, соображаю я его пригласить. Ну прямо вампирские реверансы. Хотя, я его хорошо понимаю – зайди вот в такую квартирку без приглашения… А потом хозяева будут долго гадать, с чего это на коврике у камина незапланированная кучка пепла появилась – пора чистить трубу, или просто кто незваный в гости напрашивался? Деннис опасливо косится наверх, словно ожидая, что оттуда сейчас выпадет нечто вроде заостренных кольев, но потом все-таки рискует вытянуть руку с пакетами, передавая мне еду. Правда, при этом зажмуривается. - Да не трясись ты так, - не выдерживаю я. Перехватываю, пакеты, а другой рукой хватаю его и втягиваю в комнату. – Можешь осмотреться, а я в ванную, умываться, - зачем-то ему отчитываюсь. Наверное, чтобы перестал дрожать. Хотя, я уже, похоже, привыкаю потихоньку к… его манере поведения. Ну и куда он так пялится? Квартира, как квартира – не большая, но и не совсем уж маленькая. Центральная комната – она же по совместительству и гостиная, и рабочий кабинет, и столовая; из нее две арки – в спальню и в прихожую, с нормальной дверью, которой я уже сто лет не пользуюсь, разве что приходящую горничную впустить. А что – она маггла. Ей так удобнее, а мне не сложно. Ну и оттуда еще две двери – в удобства и на кухню. Короче, сам разберется. - Если освоишься, можешь накрыть на стол, - предчувствуя, что вдохновленных родным обиталищем сил надолго не хватит, добавляю я, и плетусь к вожделенному умывальнику. Конечно, очень хотелось бы принять душ… Но поесть, пожалуй, сейчас важнее. *** В ванной здорово чего-то не хватает. Протормозив почти минуту, успев включить воду и даже намылить руки, вдруг понимаю, что мне жутко не хватает высказываний моей назойливой стекляхи. Кстати, отражает она меня вполне прилично… Только вот рябь какую-то дает. - Эй, - чуть ли не виновато ее окликаю, - эй, ну… ну извини. А что тут еще скажешь? Само виновато? Ну так это и так понятно. А вообще – оба хороши. Ладно, надо хотя бы гвозди вытащить. Но не сейчас – сейчас у меня ни сил, ни времени. Мне бы до позднего ужина… или раннего завтрака добраться. Кстати, а сколько же, все-таки, этого самого времени? Забывшись, чуть не задаю вопрос вслух, и тут замечаю, что рябь в зеркале становится более интенсивной. Не знаю, откуда у меня такое ощущение, но несчастная стекляха словно бы пытается что-то мне сказать. Или… показать? Пока я всматриваюсь, рябь угасает, пустив напоследок по краю тень, очень похожую на паука. Вспоминаю, как их боялся Рон в детстве – и настроение портится еще больше – если такое, конечно, возможно. Короче, оставляю попытки достучаться до травмированного зеркала и вываливаюсь в прихожую – очень злой, зато с чистыми, блин, руками. Ну да, а еще лицом и очками. Надо бы во что-то переодеться… Но тут из открытой двери кухни до меня долетает просто умопомрачительный аромат. ЕДА!!! Плюю на все правила хорошего тона, оправдывая себя тем, что наиболее неприлично – это радушный хозяин, позволивший гостю приготовить себе ужин и не явившийся по причине впадения в магическую кому. Короче, к накрытому Деннисом столу, я выхожу в той же самой грязной куртке и брюках, собравших на себя, наверное, весь прах из чертовой гробницы. Осознаю это, и секунду колеблюсь – может, вернуться в прихожую и постараться хоть немного почиститься? Но в еду, похоже, добавлено что-то волшебное, потому что все колебания очень быстро отправляются к Волдеморту, а я плюхаюсь за стол и цепляю то, что могу прямо сейчас отправить себе в желудок. Апельсиновый сок. Конечно, этого адски мало… но какое блаженство! Пластиковый стаканчик, вяло треснув в кулаке, отправляется в мусорное ведро, а я под взглядом Денниса начинаю ощущать себя кем-то вроде неандертальца. Или кроманьонца. Или Робина Бобина Барабека… Эфория налетает неожиданно – мне вдруг кажется, что все это очень мило. И Деннис, в дурацком передничке, явно забытом здесь приходящей горничной; и сама кухня, освещенная только встроенными в бар лампочками; и даже то, что здесь хозяйничает совсем даже не девушка, а – хи-хи – приставленный ко мне шпион. - Ну и что у нас на ужин? - откинувшись на стенку, весело спрашиваю я у застывшего над микроволновкой Денниса. - Утка по-Пекински, картофельный салат, - несмело улыбаясь, начинает перечислять он, - и малиновый пудинг… - внезапно краснеет и, опустив голову, негромко спрашивает. - Ты будешь чай или кофе? Я тут… Краснеет он, как и любой блондин, до самых кончиков ушей – так что мог бы и не отворачиваться, все равно видно. - Ты уже все нашел? – веселюсь я. – Так это же здорово! – вспоминаю, что искать, скорее всего, было очень несложно – все равно, кроме чая, кофе и сахара, в моей кухне вряд ли можно обнаружить что-то еще. А, ну да – кубики льда в холодильнике. На миг мне становится грустно. - Чай, - уверенно говорю я, стараясь замаскировать приступ тоски. Потом понимаю, что неплохо бы еще что-нибудь сказать. – А ты? – выбираю, наконец, вопрос. Деннис не оборачивается: - Сок, если позволишь… Понимаешь, черный чай… не говоря уж о кофе… - кажется, мой гость окончательно раскис. - Да на здоровье, - перебиваю я его маету. – Кстати, а откуда у нас сок? С собой принес? – спрашиваю, что попало. На самом деле, мне это совсем неинтересно, но молчать не хочу – хватит, намолчался уже. Но Деннис вдруг теряется еще больше, чуть ссутуливается и бормочет что-то насчет того, что сок нужно пить свежевыжатый. Ничего не понимаю. - Извини, я… я нашел соковыжималку… А. Да. Это конечно, серьезное преступление. Вздыхаю. - Деннис, - тот вздрагивает и косится в мою сторону. – Ты помнишь, что я сказал, когда ты сюда вошел? – он не реагирует, только, вроде бы перестает краснеть. – Помнишь? – немного мягче спрашиваю я, чувствуя себя то ли Гермионой во время очередного приступа занудства, то ли Алексом, с его умением найти общий язык со сколь угодно застенчивым ребенком. Осторожный кивок показывает, что я на верном пути. Пугающий румянец сходит на нет… О, Мерлин – и сменяется противоестественной, откровенно пугающей бледностью. Сигнал микроволновки звучит как нельзя вовремя – Деннис подпрыгивает, а я, разом отказавшись от всех вальсов и сопутствующим им реверансам, выпаливаю: - Я сказал тебе, чтобы ты осваивался, - очень надеясь, что мой голос прозвучал нормально, и мне не придется вместо ужина сидеть где-нибудь в приемном покое психиатрического отделения Святого Мунго. В качестве сопровождающего. Или – если подумать, то это тоже возможный вариант – в качестве пациента. На щеки Денниса моментально возвращается нормальный цвет. - Ты не сердишься, - уточняет он, чуть ли не с головой ныряя в недра микроволновки. И это не вопрос – нормальная констатация факта. - Нет, - выдыхаю я. А следующий вдох несет с собой обещание райского блаженства. И если Криви не поторопится… Я за себя – вот честно – не ручаюсь. *** Следующие несколько минут проходят почти в полной тишине – не считать же позвякивание приборов о тарелки и мои неопределенные вздохи и неизвестной классификации довольные звуки за музыкальное сопровождение? Кстати, мне казалось, что я сожру не меньше, чем целого дракона, но на полпути к полному очищению тарелки, аппетит вдруг пропадает – и дальше я запихиваю в себя еду и жую уже исключительно из упрямства. Ну и из уважения к труду Денниса – зря он, что ли, старался? - Гарри, - нарушает тот молчание, стоило только о нем подумать. – Можно… спросить? Фраза начата почти нормально, но вот последнее слово произнесено с такой интонацией, что способно заставить среднестатистического людоеда вступить в ряды сестер милосердия. - Угу, - я киваю и, пользуясь возможностью, откладываю вилку, одновременно откидываясь на спинку стула. Который сейчас час, я все еще не посмотрел, но глаза слипаются так, что моргать страшновато – вдруг потом не откроются? Как я понимаю, он хочет узнать, что произошло, и почему я твердо уверен в виновности Малфоя. Очень хорошо – начну рассказывать, может, немного очухаюсь от злости? - А где я буду спать? Неожиданный вопрос не то, что заставляет меня очухаться – я едва не подпрыгиваю от наплыва разнообразных чувств. Деннис снова краснеет, но как-то слабо. Неубедительно, я бы сказал. - Что значит – где? – умудряюсь выдавить я, судорожно пытаясь убедить себя, что мысль, первой пришедшая мне в голову, совершенно нелепа с любой точки зрения. - Я не думаю… - начинает он, но тут же сам себя перебивает. – В смысле, диван у тебя… - эту идею он тоже не заканчивает, хоть и смотрит достаточно прямо. – В общем, если ты захочешь, - тут он все-таки опускает глаза. И очень сильно сжимает вилку. – Я буду счастлив. Эээ? Кто-то из нас рехнулся. Видимо, я. И теперь со мной общается галлюцинация, предлагающая, если не ошибаюсь, переспать с ней. На смех сил у меня не остается – поэтому я, вроде бы, издаю какой-то звук. То есть, я слышу какой-то звук, но не уверен, что принадлежит он мне. Ну а поскольку Криви точно заткнулся, и, кроме нас в кухне никого нет, то вывод очевиден. Прямо чудеса логического мышления. В следующий момент на лице Денниса отражается искреннее беспокойство – и это чучело подпихивает мне под руку чашку с чаем. Ыыы! Горячим!!! - Ты ошалел?! – возмущаюсь я. Пропищав что-то вроде «ой, извини», Деннис развивает бурную деятельность – скрежещет стул, хлопает дверца холодильника, что-то хлюпает, бумкает, падает – и передо мной на блюдечке появляется кучка из кубиков льда. Точно – иногда холодильник – даже фактически пустой – очень важная составляющая жизни и психического здоровья. За шиворот, что ли ему этот лед высыпать? Для сохранения психического здоровья. Собственного. - Ты сейчас доешь, допьешь чай – и отправишься к себе. Ясно? – уверенному тону несколько мешает легкая шепелявость. Язык я ошпарил все-таки качественно. Деннис уже убрал с пола то, что туда уронил – и теперь снова сидит на стуле, держа в руке вилку. Вот только пальцы чуть расслабил – что, поддержка уже не нужна? Судя по цвету лица – нормальному, так оно и есть – не нужна. - Извини, Гарри, - он пожимает плечами. Кстати, жест почти естественный – я больше не кажусь ему самым кошмарным, что могло произойти в жизни? Не понял… - Эту ночь я проведу с тобой. Пока я, окончательно онемев, выскребаю челюсть из остатков ужина, Деннис пожирает меня взглядом, а затем очень грустно добавляет: - На диване, на коврике в прихожей, под дверью – если захочешь. В смысле, если ты меня выставишь из квартиры. И даже не меняет окраску. Внезапно я представляю себе эту картину – выпинывание рыдающего и цепляющегося за дверь Денниса, в общий коридор. А заодно – радость и удовольствие соседей, облагодетельствованных веселым спектаклем в… сколько там сейчас времени? Короче, в глухой ночи. Между прочим, мне совершенно не смешно. Конечно, я могу активировать защиту – и хрен он после этого подберется даже ко входной двери. Но смысл? Насколько я вижу по серьезному настрою – с мелкого чудовища станется болтаться остаток ночи под окнами, выполняя приказ… А приказ ли? Может, я и идиот, но хорошо заметил одну особенность – Криви трясется и дрожит, в основном, только тогда, когда пытается следовать чужим указаниям. А вот если что-то задумывает сам… Отступившая было усталость, властно заявляет о себе. - На диване, - сдаюсь я. – Пудинг доедай без меня, белье найдешь в шкафу в гостиной, - душераздирающий зевок не дает мне пришпилить Денниса к стенке злобным взглядом. Да и черт с ним – можно подумать, это бы помогло. Поднимаюсь и ползу по направлению к ванной. Затем кое-что вспоминаю – очень актуальное на данный момент – оборачиваюсь, придерживаясь за притолоку, и проникновенно смотрю в глаза самозваной… хммм… нянюшке: - Деннис, - тот зачаровано на меня пялится. Точнее, не совсем на меня. В смысле – не в лицо… Блин. Хотя, сейчас мне совершенно и абсолютно все равно. – Разбудишь раньше полудня – убью. *** Вываливаюсь из кухни, не дожидаясь ответа. Скорее всего, Деннису снова хватило ума молча покивать – я прямо-таки представляю выражение его лица при этом. А если и не хватило – то меня это тоже не волнует. Волнует меня сейчас только одно – дорога до ванной, а там – до вожделенного душа. Добираюсь вполне успешно – то есть благополучно миную коврик, совсем недавно спасенный от угрозы Денниса превратить его в место ночлега. Если подумать, то у мелкого поганца совсем даже неплохой вкус. А что – коврик сухой и чистый. И даже – на вид – вполне мягкий… Но мне, к сожалению, дальше. Опираюсь на раковину и стягиваю одежду, сразу кидая ее в корзину с грязным бельем. Да-да, в условиях жесткой экономии используемой магии, такая вещь как стиральная машина – непременный предмет интерьера моей ванной комнаты. Паранойя и тут не дремлет – двадцать баллов Гриффиндору за хорошую подготовку. В том смысле, что мне совсем не лень, несмотря на усталость, залезть назад в корзину за брошенной туда курткой, и вытащить из кармана верную беретту. Упс… Одна мысль тянет за собой другую – минус тридцать баллов с Гриффиндора за идиотизм. Потому что волшебную палочку я оставил на каминной полке. Хреново. Кстати, вот сейчас я должен бы чувствовать себя выжатым до нитки не только в физическом смысле. Уж в магическом – с учетом бурно проведенного вечера – так точно. Но нет – видимо, усталость играет со мной в дурные игры. Сдается, что на пару-тройку заклинаний меня еще хватит. Вот только доверять явно обманчивым ощущениям – точно не собираюсь. Зеркало – как молчало, так и молчит. Только отражать меня вообще не желает. А желает… Машинально оглядываюсь – нет, все в порядке – я не промахнулся помещением и не разделся догола в гостиной. Тогда какого, спрашивается, черта, оно отражает арку между гостиной и спальней?!? Да еще так хреново, словно транслирует вид откуда-нибудь вроде Пенсильвании. Или где там у нас полный напряг с маггловской техникой? Ладно, хочет гневаться – пусть его. Закончу с делами – покажу специалистам, пусть сами с ним мучаются. Включаю душ… Ооо… Это ни с чем не сравнимое ощущение – стоять под чуть жестковатыми теплыми струями, чувствуя, как вместе с водой с тела стекает усталость. Ммм… Выражение «заново родиться» приобретает новые краски. Стою и стою, не желая вылезать из-под нежащей теплой ласки, хорошо понимая, что даром трачу ценное время, предназначенное на сон, но выйти из душа – выше моих сил. В голове – легко и пусто. Только одинокий, так и не удовлетворенный вопрос о том, сколько же все-таки сейчас времени, томно плавает где-то у поверхности сознания. Наконец, он всплывает окончательно, тут же получая предположительный (едва не выкидывающий меня из ванной) ужасающий ответ на тему «а вдруг уже утро» - и мне приходится применить недюжинное волевое ...
Сон: ... усилие для того, чтобы переключить воду на ледяную, после чего как-то очень быстро получается отрубить душ вообще. Растираюсь полотенцем, только сейчас соображая, что белье-то у меня под рукой – в шкафчике в ванной. А вот ни о хоть какой-нибудь футболке, ни о чистых брюках, я не позаботился. И теперь мне предстоит переться через всю квартиру в собственную спальню, имея в качестве приложения к природному обаянию только трусы и верную беретту. Уж ее-то я здесь точно не оставлю. Зеркало издает какой-то неопределенный звук – от неожиданности даже подпрыгиваю, но на этом все и заканчивается. Передо мной снова унылый пейзаж, демонстрирующий арку между гостиной и спальней, ради разнообразия теперь испещренный помехами, больше всего напоминающими паутину. К сожалению, душ смыл с меня усталость ровно до той степени, что мне теперь совсем небезразличен имеющийся в наличии минимум одежды. Дефилировать под эээ… ладно, не голодным… хорошо – заинтересованным (если постараться быть вежливым) – взглядом Криви, не хочется совершенно. С другой стороны – а что мне еще остается? Только порыться в корзине и найти там что-нибудь не совсем уж стоящее колом. Тьфу, черт! А там и нет ничего – ну, кроме того, что я туда только что покидал. А вот и он – долгожданный прилив агрессии. Я знал, я знал! Что если меня очень долго загонять в угол, то я еще ого-го-го, что могу… Например, наплевать на все – и выйти в собственную гостиную, к навязанному, между прочим, гостю – в чем есть. И пле… Судя по всему – совсем не плевать. Совсем охренел, Криви?! Ты что там делаешь? Дрочишь, что ли?!? Звуки, раздающиеся по мере приближения к гостиной, бесят все больше, влетаю в зал, с твердым намерением пришибить с одного удара – и… … Диван пуст, рядом стоящий торшер дает слишком мало света, но Денниса я вижу почти сразу. Он ВИСИТ возле арки, ведущей в спальню, издавая те самые – теперь уже откровенно жуткие звуки, суча ногами и мучительно вцепившись себе в горло. Стреляю в потолок, успевая подумать, что на плечах у него точно не внезапно выросшая вторая голова, после чего мысли просто исчезают, а в мире остается всего два предмета – курок и цель. Следующий выстрел звучит слишком тихо, цель взрывается фонтаном ошметков и резко уходит вниз. Веду дуло следом, все еще воспринимая, неизвестно каким чувством, остаток вздымающегося и опадающего нечто, слишком плотно прилегающего к… Лишнее. Резко вдыхаю и на выдохе снова спускаю курок – цель ускользает как заговоренная, разворачиваюсь за ней, грохот тела проходит мимо сознания, стреляю еще раз – мимо – и еще. Фотография улыбающейся Гермионы падает с каминной полки, угли и зола в самом камине разлетаются, а я понимаю, что цель ушла. И чертова сигнализация… Деннис! Попавший под ноги журнальный столик отлетает в сторону, наклоняюсь к жутко кашляющему, стоящему на четвереньках, Деннису, и, не в силах дождаться, пока тот выпрямится, прижимаю к себе и смахиваю назад с его лица спутавшиеся волосы. Сердце екает – полные слез голубые глаза, целый миг смотрят сквозь меня. Затем фокусируются. Осознаю, что слишком крепко прижимаю его к себе и бормочу что-то вроде «ты цел? Ты в порядке?», после чего, так и не разжимая хватки на плече, отстраняю на расстояние вытянутой руки. Выглядит он ужасно – лицо заляпано брызгами крови… а крови ли? кое-где уже растертыми; над светлой бровью висит кусок какой-то дряни. Деннис пытается что-то сказать, но вместо этого заходится в новом приступе кашля – уже не таком страшном, но все равно отчаянном – усугубленном попытками кивать. Безобразие, заменявшее ему футболку, точно придется выкинуть, хотя, сомневаюсь, что Деннис захотел бы ее надеть снова, даже не пострадай она вообще. Я надеюсь только на то, что он действительно в порядке, и его кивки – не следствие шока, благодаря которому он сейчас не в состоянии почувствовать боль. Зажатой в руке палочкой – когда я успел схватить ее с каминной полки? Впрочем, неважно – наглухо запечатываю камин, одновременно сканируя гостиную на предмет новых неожиданностей. Вроде бы чисто, хотя меня это и не успокаивает. Потому что если одна тварь сумела сюда проникнуть, значит сможет и другая. - Ни слова, - предупреждаю я немного притихшего в моих объятиях Денниса. Дыхание у него рваное и затрудненное, но кашель, вроде бы прошел. – Кивни, если согласен. ТОЛЬКО АККУРАТНО! – приходится рявкнуть, чтобы он меня услышал. – Я сейчас позвоню, а ты достанешь палочку и посидишь вот здесь, в уголке. Стрелять умеешь? – Деннис открывает рот, но спохватывается и осторожно покачивает головой, не отрывая одной ладони от горла. Другой рукой он намертво сжимает мое запястье. – Тогда просто подожди меня, я никуда не ухожу, мой мобильник на каминной полке… - продолжая монотонно уговаривать Денниса, примериваюсь, как бы поудачнее освободить собственную руку, не сломав при этом ему пальцы. И несу полный бред, комментируя все, что делаю. Хотя Деннис здорово меня удивляет, когда на словах «разгибаем вот этот пальчик, и вот этот», вдруг ослабляет хватку, а затем и вообще отпускает мою руку. Правда, зарабатывает при этом новый приступ кашля – к счастью, быстро заканчивающийся – что не мешает ему опереться на стенку, достать палочку и легонько кивнуть, намекая на открывшуюся мне свободу перемещений. Вот тебе и забитый мальчик на побегушках… Или у него в клубе настолько веселая жизнь, что нынешнее приключение тянет всего лишь на дохлую разминку? Размышляя таким образом, вожусь в куче золы и пепла, периодически натыкаясь на осколки стекла – явно останки фотографий, стоявших на каминной полке. Оттуда сметено все – понять не могу, где же я обнаружил тогда свою волшебную палочку? – и теперь ровным слоем покрывает мой любимый коврик. Мобильника не вижу. Зато теперь могу расслабиться и начислить двести баллов Гриффиндору за умение хорошо считать. А то и больше. Все верно – ошибись я хоть немного – и самодельная разрывная пуля, ушедшая в потолок, оторвала бы Криви башку. Запоздало начинают трястись руки. И – нет, я не падающая в обморок барышня, упокоившая первого клиента. Просто на моем счету и так хватает невинных жертв. К черту. Попавший под руку, ни в чем не повинный гостевой амулет, летит в камин – вместе с горстью золы – а я понимаю, что вспышка злобы себя оправдала. Шнурок, на котором крепятся амулеты, во время старта цепляет за собой крупный обломок рамки, в свою очередь выворачивающий из-под слоя пепла вожделенный телефон. Скорее! Только напоровшись коленом на очередной осколок, понимаю, что до сих пор не одет. Только бы мой супернавороченный маггловский артефакт оправдал гордое звание противоударного… Есть! Мобильник работает. Набираю номер Криса, одновременно обшаривая взглядом гостиную на предмет очередного нападения, убеждаюсь, что Криви в сознании и, слушая гудки потихоньку перемещаюсь в сторону кресла, до подлокотников заваленного одеждой. Там-то точно должно найтись что-нибудь похожее на брюки. Рассредоточиваю зрение, нацеливаясь исключительно на фиксацию движения и, прижимая мобильник плечом, запускаю руку в груду одежды. - Крис, слушаю. Этот человек спит когда-нибудь? Судя по рабочему режиму голоса – нет. - Поттер. Крис, на меня совершено покушение. По всем признакам, тварь магическая, - колеблюсь, но все-таки добавляю. - Могла оказаться нашим маньяком. - Уверен? - Менее чем. Под руку попадается что-то, похожее на джинсы. Тяну на себя. - Я вышлю тебе Стена и Вагида. - Не мне. Я снимаю защиту и ухожу, - надевать брюки, держа в одной руке палочку, а в другой пистолет – занятие не из легких. Но я справляюсь. – Сигнализацию тварь прошла запросто, как в одну, так и в другую сторону. Ребятам понадобится подкрепление, - пыхтя, добавляю я. – Подозреваемое выглядит как мешок размером с голову. С удавкой. Точнее выглядело, - поправляю я себя, вспоминая, что мешок я гадине отстрелил. – Я его попортил. Магических аналогов не помню, нужно мнение специалистов. Быстрый взгляд в сторону Денниса убеждает меня, что с ним все в относительном порядке. - Не хочешь переночевать в участке? – спрашивает Крис. - Нет, спасибо, - понимая, что хорошего объяснения по поводу компании Криви для ребят у меня все равно нет, а вот Белая Леди вполне может забеспокоиться, прознав, что ночь мы провели в обществе Авроров и полицейских. Рисковать Роном я точно не готов. - Пусть ребята проверят стены на предмет того самого. - Обязательно. Хорошо, с тебя рапорт. - После обеда, - сообщаю я вылетевшим из трубки гудкам. – Пока. На этой ноте мобильник выскальзывает у меня из-под уха и плюхается на кучу шмоток. Зато я успешно застегиваю брюки, оказавшиеся черными джинсами, вытаскиваю первую попавшуюся футболку – тоже черную – и откапываю джинсовую же куртку, чей рукав неосмотрительно высунулся из прочего барахла. - Деннис, говорить можешь? – осведомляюсь я, подходя ближе. И замечаю, что лицо у него уже чистое. Как, впрочем, и футболка. - Могу, - тихо отвечает тот, и морщится. - А идти? Вместо ответа он опасливо опирается свободной рукой в пол – между прочим, не переставая смотреть за меня – в зев комнаты. Очень, кстати, правильное поведение, если поблизости болтается неизвестного нрава тварь, только что едва не отправившая вас на свидание с предками. Затем глубоко, но осторожно вздыхает – к счастью, без последствий – и довольно легко поднимается на ноги. После чего кивает. На всякий случай уточняю: - Тебе точно не нужна помощь колдомедиков? – дождавшись отрицательного жеста, чуть приподнимаю его подбородок, отвожу в сторону и едва не шиплю от злости. Удавка, как же. На шее Денниса отчетливо видны отпечатки… нет, не пальцев. Гребаная тварь не может иметь пальцы – это какие-то дьявольские отростки, едва не отправившие на тот свет моего… моего... Блин! Все, пора валить отсюда. - Скажи мне Деннис, - он отчетливо напрягается, даже не знаю, что он мог подумать по поводу того, о чем я намереваюсь его спросить. – Нет ли у тебя координат какой-нибудь третьеразрядной забегаловки, НЕ ПРИНАДЛЕЖАЩЕЙ Белой Леди, где нам могли бы предоставить комнату на ночь? И не требовать при этом документов? Вот уж где нас точно вряд ли найдут. *** Так-так-так… Не забыть бы чего в этой сумато… В нашем организованном отступлении. Пистолет, палочка, мобильник. Маггловская кредитка, горсть галеонов… Удостоверение – оба удостоверения, рабочих. Подожди, Деннис, не сейчас, жаль, конечно, пудинга, но не настолько, чтобы рисковать своей и чужой жизнями… Фотография Гермионы – испачканная пеплом, измятая, с оторванным углом. Нет уж, не будет она здесь вот так валяться – поднимаю и кладу на каминную полку лицом вверх. Надеюсь, я еще смогу вернуться. Мысль не радует. Так, защиту снимаем… - Как, говоришь, называется это милое местечко? Вопрос, точнее, явно его формулировка, на секунду повергает Денниса в прострацию. Он оборачивается от камина и возражает – очень хорошо – уже почти нормальным, разве что немного сипловатым – голосом: - Оно не очень милое. Ага, ворожили, знаем. - Значит, ему придется стать таким, - Деннис, похоже, готов препираться до последнего. Я хорошо вижу, что, несмотря на все попытки выглядеть достойно, ему не по себе. – Все в порядке, мы не собираемся нарываться, - успокаиваю его тоном и словами. С мальчишки и так уже хватило. Да и с меня тоже. – Снимем комнату, выспимся и уйдем. Странно, но меня больше не шатает от усталости. И на адреналиновый кураж – тоже не слишком похоже. - Отель «Тишайший уголок». Изумительно. И лучше бы этому отелю попытаться хоть немного оправдать гордое имечко. Бросаю в камин дымолетный порошок и шагаю за Деннисом. *** Хмм… Да… Не знаю уж, как насчет «тишайшего», но по поводу «уголка» хозяева точно погорячились. Я бы назвал это место «щелью». Да, примерно в таких обычно и прячутся люди определенных профессий – до поры до времени. Кстати, о времени – так который, все-таки, час, а? Оглядываю интерьер. На удивление не слишком убогий – то есть, диванчики от души потрепаны и порядком засалены, но пол явно чище, чем, к примеру, в той же Визжащей Хижине. А еще, здесь даже просторнее, чем в Трех метлах, что тоже не удивительно. Лондон, все-таки. Народу совсем не много – служащий за обшарпанной конторкой, вполне успешно для традиций, эдак… пятисотлетней давности, играющей роль стойки портье; пара проституток, очень заинтересованно нас разглядывающих… хмм… да, ровно до тех пор, пока Деннис профессиональным жестом не сдергивает куртку со своего дырчатого безобразия и не кладет мне руку на локоть; и еще какой-то тип, то ли сидящий, то ли стоящий – отсюда не видно, а рост у него может быть каким угодно – под лестницей, ведущей наверх. На портьерах – следы борьбы с докси. Безуспешной, по-видимому, а потому оставленной. Наиболее темные места, как водится, затянуты паутиной, но… Оборачиваюсь – и не обманываюсь в ожиданиях. Камин, через который мы сюда попали, не то, чтобы совсем уж сияет чистотой – но для такого места вполне даже на высоте. Короче, в качестве ночлега на одну ночь – сойдет. Решительно прижимаю ладонь Денниса, уже едва не сползшую с моего локтя, не оставляя ночным бабочкам ни одного шанса, жизнерадостно улыбаюсь в пустоту – и подхожу к почти не разваливающейся конторке. - Есть свободные номера? Служащий… Точнее, как вижу по ответной наглой улыбке – либо хозяин, либо пайщик. Здоровенный детина – по ассоциации тут же рисующийся мне сквиббом – лет эдак тридцати, брюнет, с удивительно маленькими, неопределенного цвета глазами, узким лбом и массивным подбородком (р-работа, черт бы ее… словесные портреты) поправляет лежащий перед ним переплетенный в кожу гроссбух, бухгалтерского вида. Если, конечно, тролли способны вести бухгалтерию. А в том, что кто-то из не таких уж и далеких предков нашего гостеприимного метрдотеля позарился именно на тролля, я перестаю сомневаться сразу, как только слышу первый вопрос. - Вы с мальчиком? - Нет, блин, с больным престарелым дедушкой, - знаю я таких уродов – сразу на место не поставишь, потом только хуже будет. – Номер, спрашиваю, свободный есть? - Х-хыыы, - радостно произносит жертва межвидовых связей, - а вы, как я посмотрю, большой шутник, господин… - и вопросительно смотрит на меня. - Смит! – влезает в наш милый диалог до сих пор молчащий Деннис. - А зовут, наверное, Джон, - продолжает веселиться несчастная пародия на администратора. Несчастная – это потому что до сих пор не сообразила, что вставать между мной и кроватью, когда мне позарез нужен отдых – дело не только дохлое, но иногда еще и опасное. - Именно, - подтверждаю я, принимая вид оскорбленной невинности, - а если некоторых забавляет гордое имя, данное мне… прабабушкой, - нет, не стану я впутывать сюда еще и родителей, - так она, предвидя злобные инсинуации, наложила очень нехорошее заклятье. Суть его в том, что если кому удастся вызвать во мне чувство… - смотрю на все больше мрачнеющего остолопа, и понимаю, что кроме жалости он у меня точно не способен ничего вызвать. Вон как напрягается, в попытке сообразить, что такое «инсинуация». Но я уже разогнался, а на торможение тоже требуется время. – Первыми были одноклассники… Бедняги, им теперь никогда и никому не передать по наследству фамилию, потому что самое дорогое для каждого мужчины… Вы меня понимаете? – подпускаю в голос сочувствия и наклоняюсь чуть ближе, отчего тот шарахается и едва не вылетает из-за конторки. – Стало размером с боб, - страшным шепотом заканчиваю я. – Короче, - говорю уже нормально, потому что, может, этот даун мне бы и поверил, но Деннис уже не в состоянии стоять прямо, а смеяться в голос ему пока что вредно. – Тебе деньги нужны? Или моя родословная вкупе с историей жизни? Дубина издает опасливый смешок, явно не понимая, шучу я или говорю нормально. И не двигается с места. Я уже настраиваюсь на то, что придется поискать другой отель, как в дело вступает Деннис: - Мистер, нам нужен номер, платим наличными, - во все еще сиплом голосе дрожит смех, что лично меня не может не радовать. Если честно, то я очень рад, что Деннис больше не трясется и не шарахается от каждого моего жеста… надеюсь, что я потом не пожалею о своей радости, потому что прижимается он ко мне вполне недвусмысленно. Ладно. Потом разберусь. Ага, вставлю пластмассовые клыки и крикну «бу!». Пока я представляю, чем это все может закончиться, детина за конторкой, вроде бы, приходит в себя, что-то диктует самопишущему перу – ну да, судя по виду убогого, такое перо для него не роскошь, а средство сосуществования с налоговыми органами. Интересно, он хоть читать умеет? Считать – точно. Ну, по крайней мере до двух, потому что оба стребованных галеона молниеносно исчезают в неизвестном направлении. В смысле, для нас с Деннисом в неизвестном. Ну и для налоговой, конечно. Потому что, хотя это и грабеж – такие расценки – но документов, подтверждающих личности, он с нас все же не требует. Наценка, так сказать, за секретность. Отдельно оговариваю, что любой, сунувшийся в занятый нами номер до полудня, рискует важными анатомическими особенностями организма, на что получаю опасливое подмигивание и заверения в том, что в данном почтенном заведении, желание клиента – закон. Киваю – и получаю ключи от номера. Уже поднявшись по почти не скрипучей лестнице, где каждый шаг выбивает из ступеньки тяжкий вздох пополам с небольшим вулканчиком пыли, смотрю на бирку – и понимаю, что портье все-таки попался юморной. - Деннис, ищем номер тринадцать. **
Сон: *** Ошалеть! Вот уж никогда бы не подумал, что в таком… не первой свежести заведении, могут найтись вполне уютные и приличные номера! Как только я открываю дверь, вспыхивают магически зачарованные свечи в двух тяжелых канделябрах, один из которых стоит на небольшой подставке у фальшивого камина справа, а второй – крепится к противоположной стене. Между прочим, носящей следы недавнего ремонта. По крайней мере, светло-голубая краска и – задираю голову – такой же нежно-лазурный потолок, нигде не облезает и не расходится трещинами. Портьеры на окнах – синие; с того места, где я стою, не видно, когда их чистили в последний раз, но все в целом, включая и занимающую четыре пятых всей комнаты кровати без ожидаемого балдахина, но застеленной покрывалом в тон, смотрится очень даже привлекательно. Особенно для уставшего… или ошалевшего настолько, что усталости уже не чувствуется – постояльца, вроде меня. - Ну как тебе? – все еще сипловато интересуется Деннис у моего плеча. - Хмм, - находчиво реагирую я, оценивая и замеченные со второго взгляда фривольные картинки над кроватью, и мягкий коврик перед ней – тоже какой-то бирюзовый – и даже… Оборачиваюсь – точно, так и есть – за дверью притаился умывальник. Не маггловский, конечно – видимо, блага чуждой цивилизации в такие места просачиваются с трудом – а чуть ли не сияющий, то есть очень на вид чистый, таз и хитрый кувшинчик над ним. Я точно знаю, что там должна быть такая пимпочка, при нажатии на которую польется вода. - Тебе не нравится, - таким упавшим голосом констатирует Криви, что я тут же перестаю глазеть по сторонам и делаю шаг вперед, разворачиваясь и падая на кровать. - Нравится, - оценив и отсутствие клубов пыли после моего падения – эх, я когда-нибудь отделаюсь от сравнений всех незнакомых помещений с комнатой в Визжащей хижине? – и даже мягкость одеяла, очень хорошо прочувствованную моим несчастным уставшим организмом, отвечаю я. – Стоит обоих отданных золотых, если ты об этом. Деннис все так же мнется у порога, потихоньку начиная меня то ли раздражать, то ли беспокоить. - Что еще? – интересуюсь я. Заодно отмечая, что заговоренные свечи начинают странно себя вести – то разгораются, то почти гаснут. Вообще-то, насколько я понимаю суть подобного волшебства, они должны повиноваться желаниям снявшего номер. То есть, оплатившего его – то есть, моим. И сейчас я хочу рассмотреть лицо Криви, не вставая. Соответственно, пламя должно вспыхнуть и качественно осветить бледное личико моего… хрен знает кого. Теперь уже почти подопечного. Но то ли колдовство здесь слишком хитрое – понимает, что на клиента и мальчика мы не тянем, то ли Криви эманирует слишком сильно, и перебивает мои желания, короче, веселое перемигивание продолжается. Свечи в канделябре на стене, что ближе ко мне, вроде бы нацелены на полную иллюминацию, а те, что освещают каминную полку, ограничиваются только слабым перемигиванием. - Деннис? – еще более нетерпеливо спрашиваю я, пока мы окончательно еще не лишились половины освещения. - Я… я думал, - опуская голову, бормочет тот, - я думал, здесь будет хотя бы кресло. Волшебная палочка в его опущенной руке подрагивает, выписывает кончиком небольшие кренделя. Почти повторяя движения движение моей нижней челюсти. Решено, ставлю металлокерамику – Гермиона говорила, что ее родители рекомендуют именно этот материал, как самый прочный и долговечный. - Вообще-то, здесь есть коврик, - устало бормочу я. – Но я на него точно не польщусь, - видя, как вскидывается Деннис, фразу договариваю без театральной паузы. – А ты у нас жертва, так что не валяй дурака, здесь поместимся не только мы с тобой, но еще и Хаггрид с парой любимцев. Все, отбой. Волшебство, наконец, определяется – и в комнате устанавливается мерный полумрак, в котором румянец Денниса можно принять за естественный цвет лица. Без очков, разумеется, которые я снимаю в первую очередь. Ага, чтобы не терзать себе сердце зрелищем… твою мать… В последний момент – уже через одну линзу почти сдернутых очков, успеваю углядеть, что насчет жертвы плохого питания, я похоже, погорячился. Несмотря на худощавость, даже худобу, руки у Денниса подкачаны, да и торс… Короче, о том, что Деннис, предположительно работает стриптизером, я вспоминаю почти сразу. Как только тот скидывает куртку и берется за свою… нижнюю одежку. В тот же миг свечи вообще почти гаснут – подрываюсь, как ошпаренный, пистолет буквально прыгает мне в руку. Видимо, знакомая тяжесть и ложное чувство защищенности положительно действуют на основательно помутненный разум бывшей защиты и опоры магического мира – до меня вдруг доходит, что темнота в номере воцарилась не по причине следующего выхода на сцену главного злодея, а повинуясь моей же неосознанной просьбе. Замечательно. По крайней мере, теперь Деннису затруднительно будет кривляться. Ну и любоваться на выражение моей – явно перекосившейся – физиономии. Судя по горестному вздоху – так оно и есть. Делаю вид, что ничего не расслышал – и тяну с кровати покрывало. Так и думал – постельное белье здесь тоже в цвет. *** Надеюсь, Криви ничего не напутал с разрядом отеля, потому что, вопреки всем рекламам и существующим убеждениям – именно вот в таких, якобы запущенных местах, легче всего скрыться от преследования. Не говоря уж о всевозможной полулегальной магии, окутывающей почти каждую ночную бабочку и прочих обитателей подобных мест, способных не только оповестить, а порой и предупредить заранее о ненужных вторжениях. И чем ниже статус такой вот ночлежки, тем больше навешано и накручено волшебства, заговоров и ворожбы, фактически гарантирующих необходимое время для внезапного отступления. Кстати, именно поэтому я, не торгуясь, заплатил требуемую сумму на глазах трех посторонних свидетелей. Случись что – и нечестный по отношению к своим же портье, пойдет по миру. А в том мире, где ему предстоит побираться, законы пишутся совсем не чернилами. Интересно, нужно ли пояснять Деннису, что любой его… хмм… неаккуратный жест в направлении меня, любимого, оставит его на некоторое время без средств к существованию? В том смысле, что покалечить, конечно, не покалечу… Но для выступлений ему понадобятся очень серьезно наложенные косметические чары. Повинуясь невысказанному желанию, свечи вспыхивают ярче, высвечивая вытянувшегося на своем краю постели Денниса. Ну прямо иллюстрация к статье о сиротах! Края одеяла, который он рискнул уволочь к себе, едва-едва хватает, чтобы прикрыться хотя бы сверху. Да и сам Деннис, похоже, с трудом балансирует, ежесекундно рискуя рухнуть на пол. Откидываю одеяло со своей стороны, забираюсь под него, и прямо чувствую, как мой сосед по постели сдвигается ровно на тот волосок, что удерживал его от приземления на ковер. Да уж… Веселенький мне предстоит отдых – все ночь слушать, не свалился ли этот идиот. - Криви, - шепотом, чтобы не отрыть сезон прыжков с кровати прямо сейчас, говорю я, одновременно гася свечи в обоих канделябрах, - ляг нормально, будь так добр. Тот не шевелится, но я точно знаю, что он не спит – ну невозможно после всего, что произошло, просто лечь и отрубиться. Мне и самому, несмотря на усталость и недосып, предстоит еще некоторое время помучиться, пережидая, пока ошалевший от перегрузок организм соизволит уяснить, что все закончилось и можно отдохнуть и попытаться восстановиться. - Деннис, - уже громче повторяю я, подбавляя в тон раздражения. – Если ты свалишься с кровати, я тоже проснусь. Кажется, мой ход имеет успех – Криви чуть слышно вздыхает и тихонечко шебуршится. Надеюсь, у него хватило ума лечь, если так можно выразиться, прочнее. Надо бы проконтролировать. Сейчас… вот сейчас, только голову от подушки оторву, посмотрю, как он там – и начну соображать, как выбраться из поставленного мне капкана, сперев под шумок наживку… Сейчас. *** Сырые стылые камни, где-то очень близко слышна вожделенная вода. Тяжелые капли гулко разбиваются все о тот же опостылевший камень. Мне не добраться до нее – как бы я ни тянулся. Даже рванувшись всем телом. Даже вывихнув руки из суставов. Я знаю, что сейчас ночь – окошко под самым потолком днем пропускает солнечные лучи. До него мне тоже не добраться. Даже привстав на всю дозволенную мне длину цепей. Сейчас ночь – вторая – со времени его последнего визита. Безнадежно проверяю выдолбленные в стене за спиной зарубки. Да, последняя – короткая. А это значит, скоро он придет снова. Скоро. Слишком скоро. Издалека доносится скрежет открывающейся двери, еле слышный в сравнении с гулом крови в ушах. Пытаюсь двинуть руками – они уже не болят, настолько онемели. Сначала появятся два стража – проверят меня и кандалы. Затем войдет ОН – прекрасный как Люцифер, почти светящийся изнутри. Откинет назад белые волосы и резким жестом отошлет охрану. Я знаю, чего он опасается. Я знаю, какие страхи гнетут его все то время, пока он живет нормальной жизнью там, на воле, вынужденный оставить меня, не самого слабого мага, не раз и не два скидывавшего оковы и ускользавшего из охраняемых крепостей, пока стража либо спала, либо выблевывала собственные внутренности – в зависимости от насланного заклинания. Я не знаю только одного – зачем ему, знатному, богатому, обласканному особой милостью королевы, понадобился я. Его шаги звучат все ближе – их не в силах заглушить даже гулкий топот стражников, идущих, как я слышу, впереди НЕГО. Я все еще не могу его ненавидеть – настолько нелепым все здесь происходящее, кажется мне самому. Но я спрошу. Сегодня я спрошу… Сейчас. Капли рассыпаются мелким перезвоном. Стража уходит, отосланная выученным за бесконечные полдюжины визитов, жестом. Но сегодня все не так – он подходит почти вплотную и склоняется надо мной: - Ты не передумал? Первый вопрос за все время, что я здесь провел. - Зачем? Это не мой голос. Хриплый, неуверенный и почти… почти жалкий. Это не его смех в ответ. Существо, настолько прекрасное, не может смеяться ТАК. Словно в этот самый момент его душу закрывают в Железную Деву. - Ты не веришь, - говорит он, заглядывая мне в глаза. - Я… - Ты мне не веришь… Я не понимаю. Я уже ничего не понимаю – у меня затекли руки, давно, слишком давно. Я их не чувствую. Я вообще ничего не чувствую. Ни видя его улыбку, наверное, очень страшную – для того, кто собирается жить дальше, ни слыша… *** Всхлип. Выныриваю из мутного кошмара, понимая что проснулся не самостоятельно. Что-то меня разбудило – и не только напрочь затекшая рука, которой я вообще не ощущаю. Какой-то звук – о, снова повторившийся. Точно – тихий-тихий, приглушенный подушкой, всхлип. Как-то сразу понимаю, кто я и где я. А так же, чьи рыдания сейчас слышу. - Деннис? – шепотом спрашиваю я, передвигая затекшую руку. Мелькает мысль, что дурацкий сон, в котором присутствовали цепи, унылое каменное помещение и Малфой собственной гнусной персоной – всего лишь отражение пережитого наяву кошмара. На разочарование нет времени – я же не ожидал, что подсознание окажется настолько любезно, что подкинет мне что-нибудь новое для разрешения ситуации, в которую я влип? Нет, не ожидал. Всхлипывания затихают, Деннис не шевелится, но момент, когда он еще мог попытаться притвориться спящим, миновал. - Деннис, - словно повинуясь моему негромкому шепоту, свечи вспыхивают чуть ярче. Руку начинает крутить и колоть, но этим меня тоже не отвлечь. – Деннис, что случилось? Подленькая мыслишка о том, что сейчас наилучший момент, чтобы под видом утешения выспросить кое-какие, до сих пор неясные мне моменты, получает неожиданное подкрепление в виде идеи о том, что раз Белая Леди не захотела играть честно, то некоторые приемы – не вредящие, разумеется, Деннису – вполне с моей стороны допустимы. Теперь с противоположной стороны кровати до меня доносится что-то откровенно похожее на рыдание. Кажется, Криви пытается что-то выговорить, но слов мне не разобрать. Зато я хорошо слышу, как у него стучат зубы. Мерлин мой… Да он же напуган до полусмерти. Больше не рассуждая, перебираюсь к нему ближе с намерением то ли потрясти за плечи, то ли погладить по голове. На самом деле я еще не определился, но Деннис все решает сам – поворачивается и утыкается лицом мне в солнечное сплетение, обхватывая руками за пояс так, что какой-то миг я могу только моргать. Угу, ни дохнуть, ни дрыгнуться. Затем немного прихожу в себя и решаюсь-таки погладить его по голове. Целую вечность Деннис рыдает, сначала, кажется, пытаясь сдерживаться, а затем, вроде бы, начинает потихоньку успокаиваться. Волосы у него как пух… А я ему так сочувствую, что впору самому прослезиться. И никак не могу отделаться от мысли, что если бы не Деннис, то сейчас я сидел бы в собственной квартире в качестве очередного вещественного доказательства для нашей группы, размазывая по своему любимому коврику кровь и дерьмо, и моргая жуткими, похожими на вареные яйца, глазками. Или даже не сидел бы… Так, о себе думать опасно – истерия Денниса может оказаться заразной. Ловлю себя на том, что ублюдочная тварь начинает мерещиться уже мне. Нет, не пугать… Но заставлять настороженно прислушиваться к… к чему-то. Стоп. Так и до паники недалеко. Переключаюсь на почти успокоившегося Денниса, формулируя вопросы, которые мне очень хочется ему задать. А слабо волнующееся гриффиндорское благородство, запинываю данным себе непреложным обещанием сегодня же днем показать Денниса Поппи, а затем с рук на руки передать специалистам. Нет, в самом деле – ему необходим спокойный и продолжительный отдых… Так же, как и мне. Санаторий какой-нибудь… И если у меня не получится его уговорить, то уж на Дамблдора я могу всегда положиться. Между тем Денниса уже почти не трясет. И всхлипывать он тоже перестает. - Деннис, что случилось? – как можно мягче спрашиваю я. – Ты боишься? Светловолосая голова чуть дергается – мне не разобрать, подтверждение это или отрицание. Хватка у меня на поясе чуть расслабляется, затем следует долгий прерывистый вздох, прожигающий футболку где-то в районе пупка. Мысленно радуюсь, что додумался лечь, не совсем раздевшись, и продолжаю мягко поглаживать его по голове. Чувствуя себя при этом полным кретином. В самом деле – что-то Деннис не торопится поговорить о наболевшем, а любой неосторожный вопрос, как я понимаю, способен спровоцировать новый виток истерики. Ну и колени у меня затекли немного. А еще футболка – точно чувствую – промокла. Блииин… К счастью, Деннис, кажется, намеревается отстраниться. Вот так, хороший мальчик… При виде его лица жалость вгрызается мне в душу с упорством одной из веселых Хаггридовых книжек. Деннис выглядит очень-очень юным и очень-очень несчастным. Отстраняется от меня и валится на свою подушку лицом вверх. - Гарри, это не он, - совершенно севший, ломающийся голос, добивает меня окончательно. - Кто – не он? – интересуюсь я, собираясь согласиться с чем угодно. - Это не Драко, - усталым, взрослым, никак не вяжущимся с его видом, тоном, отвечает Деннис. И закрывает лицо руками. Отдаю свечам уже сознательную команду, понимая, что вот здесь мы теперь и застрянем. На одной чаше весов – психическое здоровье Денниса, которое, как ни крути, поправить все-таки, как мне кажется, можно. На другой – жизнь Рона. Затекшая во сне рука перестает меня беспокоить, выигрывая время, опираюсь на локоть и опускаюсь рядом – на свою подушку – лицом к Деннису: - Почему ты так в этом уверен? Смысла доказывать ему хоть что-то, я не вижу – раз уж знакомо-незнакомый тип, кажущийся мне лидером всей этой шайки-лейки, выразился на редкость ясно, то у Денниса вряд ли хватит влияния и возможностей его переубедить. А вот в процессе разговора я могу узнать что-нибудь полезное. Деннис все еще вздыхает, не убирая рук от лица. - Драко не мог этого сделать, - хрипло говорит он себе в ладони. А затем, все-таки опускает руки поверх одеяла. – Понимаешь, он – хороший. Несколько мгновений я вообще ничего не ощущаю. Чувствую только, что Деннис твердо верит в то, о чем говорит. - Это все? – странное онемение не отпускает. Надеюсь, следующим станет не желание радостно хихикнуть – с меня станется. Малфой – хороший. Ага, а вода – сухая. И флоббер-черви – философы по природе. - Гарри, я знаю, что тебе сложно поверить, я сам не верил, - голос у Денниса все еще слабый и безжизненный, но, вроде бы, начинает набирать обороты. – Но он многим помог. И те… тем, которые умерли, - не могу четко определить, всхлипывает Деннис или вздыхает, но лицо у него начинает идти бордовыми пятнами. – Он им всем здорово помог. И мне – тоже. Деннис поворачивается ко мне – и тут его прорывает: - Это благодаря ему я слез с вейхора!!! Это он мне помог, мне – и еще!!! Не только мне! – надрывный полуплач-полукрик-полушепот мешает полностью осознать чудовищность признания. А Денниса несет дальше: – Он не знает, но я вижу, я видел, что он специально режет избранных, оставляет только тех, у кого совсем большой огонь! И потом делает все, чтобы они не соглашались – как Маргарет, как Серж! Истерика все-таки подминает Денниса – но теперь я не удивляюсь его восприимчивости. Мне за него страшно. Вейхор. Кошмарный наркотик – один из новых, появившийся на заре слияния магического и маггловского миров. В состав входят слезы вейл, ихор и синтетичиская маггловская химия, превращающее и без того небезопасный препарат в полное дерьмо. Привыкание с первого приема, перестройка нервных рецепторов, уничтожение личности… Считается, что «слезть» с вейхора невозможно. Конечный результат похож на воздействие Поцелуя Дементора, после чего жертва, не в силах самостоятельно принять очередную дозу, умирает не самой приятной смертью. Если лишить наркомана дозы, то конец наступает еще быстрее. Не обращая внимания на захлебывающиеся рыдания, резко встряхиваю Денниса: - Когда ты последний раз принимал дозу?! - Во… Восемь с половиной… - выдавливает он. Встряхиваю еще раз – восемь с половиной – чего?!? Дней? Часов? – Восемь с половиной месяцев, - наконец, договаривает он. - Как тебе удалось? – ни удивления, ни облегчения я не скрываю. Значит, способ соскочить все-таки есть! - Драко, - Деннис всхлипывает. – Он варил зелье, - тут его снова прорывает. – Он говорил, что достает, а на самом деле – я знаю, я догадался, я вычислил – он сам его делал. Вопреки моим ожиданиям, на этой трагичной ноте Деннис берет себя в руки. Надо говорить, что я ему не слишком верю? Точнее, я ему вообще не верю – мало ли что могло померещиться наркоману? От последней собственной мысли меня едва не выворачивает. Быстро же Деннис получил от меня ярлык… Зато теперь его инфантилизм и резкие перепады настроения получают очень веское объяснение. - И что – теперь тебя вообще не тянет? Любой колдомедик отдаст за рецепт этого зелья… Это же скольким людям можно помочь! Как уродам, самостоятельно себя травящим, так и тем, кому эту дрянь подкинули – есть и такие в Мунго. - Тянет, конечно, - Деннис всхлипывает. – Еще как. Оно же только физическую зависимость снимает… Так, ясно. Все равно. Создателю зелья – памятник… Если им окажется Малфой – скостить срок… до пожизненного. Вот дерьмо, а? Как бы рецептом разжиться? А Криви, оказывается, сильнее, чем я думал. Насколько я в курсе, там зависимость похлеще героиновой – психологическая. - А зелье это у тебя есть? – не думаю, что Снейпу потребуется много времени и усилий, чтобы вычислить состав. - Нет, - шепчет окончательно вымотавшийся Деннис. – Драко говорил, что его нужно пить свежим. @#@!!! Ну прямо мать Тереза, а не Малфой! Может, мы о разных Малфоях говорим? Так Люциуса казнили. Да если бы и нет – я, скорее, в многосущное зелье поверю, чем в то, что Малфой-старший способен хоть кому-то помочь, не имея на это очень веской причины. А!!! Вот оно!!! - Что он хотел взамен? Деннис?! Мой вопрос, похоже, приводит его в полумистический транс. - Ничего, - бормочет Деннис. – Ничего-он-ничего-ничего-ничего-от-меня-не-хотел… - изрядно опухшие и покрасневшие глаза снова наполняются слезами. - Никто ничего от меня не хочет, ты тоже меня не хочешь… Интересно было бы сейчас взглянуть на собственные глаза. Когда они, конечно, назад, в орбиты закатятся. Не то, чтобы это для меня такая уж большая новость, но хмм… все равно как-то неожиданно. Делаю вид, что не расслышал последней реплики: - Подумай хорошенько, - очень стараюсь говорить ласково, - он просил что-нибудь такое, чего, к примеру, не мог сделать сам? Постарайся вспомнить… - Нет, Гарри, - окончательно решается Деннис. – Ну сам подумай, - он с несчастным видом усаживается в кровати, благоразумно прикрываясь одеялом, - что мог бы сделать я? Такого, чего не мог бы сделать он? С точки зрения Денниса его ответ очевиден. А вот я точно знаю, что финансовые возможности и служебный статус тут ни при чем. Простой пример – захоти Малфой прийти в гости… Ну, не ко мне, а к тому же Рону. Так вот Малфою Рон не откроет. А Деннису, в случае чего – очень даже. И взять из рук что-нибудь… Черт… Черт-черт-черт! Кажется, я понял, каким образом Колин Криви вышел на Рона! Нет, не потому что оказался полным гадом и сволочью. А потому что… Версия нуждается в проверке. Если все так и есть – Колин может отнекиваться сколько угодно. Я все равно почувствую ложь. А теперь еще момент. - Деннис, - я обращаюсь к пустому месту. Потому что пока у меня голова кругом шла от совершенно очевидных вещей, которые я едва не умудрился прошляпить, Деннис выполз из кровати и уже умывается. - Сейчас, Гарри, - чуть громче, чем нужно, говорит он, осторожно сливая воду из пригоршней в таз. Правильно – нечего третировать соседей. Хотя, судя по тому, что они еще не зашли в гости с претензиями и не нажаловались детинушке за конторкой, заглушающие заклинания здесь поставлены на совесть. И, все-таки, рисковать мне не хочется. Дожидаюсь, пока Деннис добредет обратно до кровати, устроится, и только тогда спрашиваю: - Что такое «большой огонь», и кто такие «избранные»? *** Первая часть вопроса никаких особых эмоций у Денниса не вызывает. Но вот вкупе со второй… - Я не… - Деннис, - я предвижу отказ отвечать – и точно знаю, что ему противопоставить. – Деннис, если ты не объяснишь мне, что хотел сказать, я не смогу принять это как доказательство невиновности Малфоя. - Гарри, я… - У тебя есть чье-то распоряжение не делиться информацией? – вся надежда только на то, что такого распоряжения у него нет. Еще бы – его для того сюда и отправили, чтобы слить мне то, в чем Деннис свято уверен. - Нет, но… - Остальное пусть тебя не волнует – я здесь как частное лицо, а не представитель Аврориата. Это чистейшая правда, и в то же время – подлейшая ложь. Авроры, как и полицейские, частными лицами не бывают по определению. Если они, конечно, настоящие авроры и полицейские, а не просто форму поносить захотелось. Но Деннису об этом знать не обязательно. Вопросительно на него смотрю. - Это все давно началось… - сдавленно бормочет Деннис, отводя глаза. - Ничего, времени у нас много, - кривлю душой я, вдруг вспоминая, что так и не знаю, который час. – Кстати, тебе завтра на работу, или куда-нибудь еще нужно? Явно ошеломленный резкой сменой курса, Деннис удивленно качает головой: - Нет… нет, я с тобой, - и вздрагивает, опуская голову. Похоже, ждет знакомого фейерверка эмоций. Хорошо, что я выбрал как раз этот момент, чтобы дотянуться до мобильника – в такой позе легче сохранять спокойствие. - Хорошо, тогда я ставлю нам будильник на двенадцать, - усилием воли удерживаюсь от зубовного скрежета, не желая представлять, что по поводу моего «клиента» скажет шеф и что добавит Мэнди. А времени уже… У, е-мое! Всего полпятого утра! Надо же, как оно сегодня ко мне милосердно. - Ну вот, - покончив с техническим вопросом, я устаиваюсь напротив Денниса и готовлюсь играть роль следователя, жилетки и доброго дядюшки одновременно. *** Охренеть… нет, ну просто охренеть… От вываливаемых на меня Деннисом сведений, голова идет кругом. Разумеется, тот то краснеет, то бледнеет, то заикается, но говорить не прекращает. Я, наверное, тоже то краснею, то бледнею, но, кажется, нужные реплики подаю вовремя. К счастью, многого от меня и не требуется – неопределенные междометия и наводящие вопросы. Иногда – очень редко – молчаливое сочувствие, в моем случае выражающееся в чем-то среднем между сопением и пыхтением. По сути, вырисовывающаяся картина тянет уже не на пожизненное в Азкабане, а на полновесный Поцелуй. Но это только по сути. Потому что по форме, как мне видится, мы запаримся улики искать. На данный момент Деннис уже успел поведать, что в клубах, наподобие «Млечного пути» он работает уже давно. С тех самых пор, как их с Колином папаша – магофоб недоделанный – узнал, что оба сына за время обучения магии, прониклись некоей широтой взглядов. То есть, сначала он выпер из дома Колина, неосмотрительно поделившегося личными переживаниями, а затем начал подозрительно поглядывать на Денниса, запретив тому все контакты со старшим братом. Деннис выдержал почти год, после чего хлопнул дверью, сообщив напоследок, что «педрила» - это тот, кто отравляет жизнь родным людям. Но с братом связаться не смог. То ли от обиды, то ли на всякий случай, тот заблокировал совиную почту, а где его искать другими путями, Деннис не знал. Найти работу в том дурдоме, в который превратился Лондон, после экономической встряски и прочих прелестей недавно закончившейся войны, усугубившихся Слиянием, было не просто сложно, а фактически невозможно. Специализацию Деннис не получил, возможностей учиться – не нашел, подрабатывал в какой-то забегаловке официантом, и тут мальчишке встретился ОН. Банальнейшая история – чистое и светлое чувство, очень недолгое; вовремя рассказанная история о крупном долге – короче, Деннис благородно пожертвовал собой… и пошел нарасхват у больных ублюдков, предпочитающих жесткий секс. Разумеется, деньги потекли рекой – в карман уроду, которому Деннис свято верил. Ну и закономерный итог – под личиной искренней заботы Деннису был предложен вейхор. Та самая отрава – не слишком на тот момент распространенная. О которой точно было известно только одно – болевые ощущения она меняет на противоположные. И чем сильнее причиняемая боль, тем сильнее испытываемое наслаждение. Разумеется, Деннис на наркотик подсел, а когда его расходы начали опасно близко подбираться к приносимым доходам, нежный любовник исчез с горизонта, прихватив все ценное, что на тот момент еще у них оставалось. По выражению Денниса, последняя соломинка сломала спину дракону – и он остался жить и работать при каком-то клубе, представлявшем собой на тот момент кошмарнейший гадюжник. Через некоторое время ему сообщили, что власть в клубе меняется – и он волен либо выметаться, либо попробовать ужиться с новыми хозяевами. Выметаться ему было некуда, а среди новых хозяев обнаружились знакомые личности. Правда, порядки тоже поменялись – нет, особые услуги (кажется, это Деннис так вежливо поименовал проституцию) – никуда не делись, но вейхор, который раньше почти свободно можно было приобрести прямо в клубе, стал считаться запретным. Новые владельцы вовсю легализировались. И проблемы с законом им не требовались. Вот тут-то Денниса и вычислил Малфой. Странно, но всю эту историю Деннис рассказывает как-то слишком уж спокойно. Словно… Да, судя по гладким фразам, я точно не первый, кому он ее выкладывает. Ну а поскольку я вижу, что он не лжет, то могу предположить, что его драгоценный Малфой, за которого тот так трясется, тоже… посвящен в детали. А вообще, Малфой во всей этой истории выглядит кем-то средним между ангелом-хранителем и странствующим рыцарем. Послушать Денниса, так он лично переговорил с каждым, кто работал на садистах – профессиональный жаргон, вылетающий из по-юношески припухших губ, доводит меня до бешеного желания прикончить всех и каждого, кто имеет касание к данной отрасли, мать ее, развлечений – и уволил всех, кроме самого Денниса, еще одного парня и девушки. Девушка через некоторое время «соскочила» и спокойно ушла сама, а парень, вместе с Деннисом направился работать в «Млечный путь» - под личный контроль Малфоя. Где и вошел в первую пятерку жертв. Интересно… Но не более интересно, чем то, что Деннис выкладывает дальше. - Я точно знаю, что Мигель сидит на вейхоре. - И что Малфой? – выдаю ожидаемый вопрос почти на автомате, потому что мысли заняты другим. - Он его не трогал. - Эмм… в каком смысле? – против воли, задавить образ Малфоя в коже и с хлыстом в руке, лично проверяющего каждого будущего работника, удается не сразу. - Он не предлагал ему зелье, и мне сказал, чтобы я помалкивал, - судя по всему, Деннис почти пришел в себя после последней истерики. Но хочу я того, или не хочу, а продолжить импровизированный допрос, все-таки необходимо. Как бы еще поудачнее перевести с клубных сплетней на интересующий меня момент? - Может, у него… как это ты выразился «большой огонь»? – Деннис вздрагивает так, что какой-то миг мне кажется, что он решил сбежать. Машинально делаю вид, что не заметил, и продолжаю: - Кстати, а что это вообще за зверь? Свечи угасают так, что мне не то, что глаз Денниса – выражения его лица не разглядеть. Только прядь волос, очень неудачно падающих ему на губы. Тянусь – и очень нежным жестом убираю ее. Это все, что я могу себе сейчас позволить – вместо жуткого желания обнять и сказать, что теперь все будет хорошо. Кре ...
Сон: ... тинизм полный – хорошо уже никогда ничего не будет. Но конкретно этого человека я постараюсь оградить от дальнейших проблем. В «Млечный путь» Деннис больше не вернется – даже если мне для этого придется использовать Петрификус. Нельзя помочь всем. Но можно и нужно стараться помочь тому, кто рядом. Между тем Деннис приподнимается на локте, словно потянувшись за моим прикосновением, а затем заглядывает мне в лицо. Не знаю, что он там видит – в такой темноте – но говорить начинает. У меня волосы на затылке топорщатся от услышанного. Я обязательно сделаю рапорт, в котором опишу примерно следующее: Под самым носом у властей – как маггловских, так и магических – процветает общество, привлекающее в свои ряды совершеннолетних подростков. Возраст вступления – до двадцати двух лет. Исключения делаются, но редко. @#@!!! Ничего не напоминает? Малолетние придурки, детки богатеньких или влиятельных родителей, посещающие клубы, типа «Млечный путь», периодически собираются в группы, вроде той, что я имел счастье лицезреть сегодня на Хайгейтском кладбище, где проходят определенный ритуал – почти без магического воздействия. Цель ритуала – выявить хоть какие-то, выходящие за рамки, способности. Деннис путается в терминологии, но я-то знаю, что у магглов такая хрень называется экстрасенсорикой. Разумеется, способности выявляются – это ведь не врожденная магия, которую не спрятать никакими силами! Ну покажите мне человека, который не обладал бы хоть чем-то! Да девять из десяти способны если не снами управлять – при определенном обучении, то усилием мысли чего-то добиться – это уж точно. А теперь прибавить, что речь идет о подростках!!! А если вспомнить, что маггловская история насчитывает охренительное количество лет бесконтрольного скрещивания с магами… латентные способности, спящие чертову уйму поколений… Которые тоже можно визуально выявить, даже при полной невозможности их использовать. Беспроигрышный вариант. К черту. Опуская эмоции, суть рассказа Денниса сводится к тому, что детишки проходят через определенный ритуал, после которого каждый получает возможность убедиться в несправедливости судьбы – а если точнее, то после аккуратной обработки – в несправедливости существующей власти, не способной КАЖДОМУ предоставить место обучения в школе типа Хогвартс. Эдакий извращенный вариант Сортировочной Шляпы. А дальше – в зависимости от целей устроителей ритуала – в семье каждого более или менее облеченного властью лица, появляется шпион, твердо уверенный в собственной исключительности и очень разобиженный на родителей из-за упущенных возможностей. Конечно, Деннис не говорит мне этого прямым текстом – да, похоже, он и сам не догадывается, насколько все серьезно. Видимо, полученные сведения большей частью не используются – ждут своего часа. Ну а меньшей – помогают вербовать сторонников в уже существующем аппарате управления. Не сомневаюсь, что лица, облеченные властью, но детей лишенные, подвергаются обработке уже непосредственно в самих клубах… Методы, в свое время качественно усовершенствованные красноглазым ублюдком, только направленные на маггловскую часть… Мерлин… Да они же совершенно беспомощны перед заклятиями, к примеру, просто не позволяющими говорить на какую-либо определенную тему! Сильное колдовство, вроде Империо – вскрывается на раз-два. Но слабый магический фон на чистокровном маггле сейчас уже никого не удивит – амулеты, зелья… Это уже вошло в обиход. Плюс – убеждения. Дайте такому ребенку Веритасерум – и он честно глядя вам в глаза, сообщит, что никто и ни к чему его не принуждал! Еще бы… Для пущего интереса, ритуал имеет сексуальную подоплеку. Вот дерьмо… Мне срочно нужен Дамблдор! Я даже начинаю озираться в поисках палочки… Когда следующая идея едва не заставляет меня испортить весь имидж доброго друга расскажи-мне-о-своих-бедах. Рон. Даже если ублюдки не учли, насколько глазастым и осведомленным смог оказаться Деннис, отправляя его ко мне, то любое активное и неожиданное телодвижение приведет в действие весь механизм. Особенно теперь, когда я знаю, где копать, чтобы прижать эту адскую лавочку. Значит, мне нужно дождаться времени назначенного визита. Или вестей от Снейпа, чтобы я смог, не вызывая особых подозрений, наведаться в Хогвартс. И оставить там Денниса – под надежной охраной. Хотя, нет – если я вернусь без него – это тоже может послужить спусковым крючком. Или… или, может, Дамблдор что-то придумает? Подключит Снейпа – вон, умудрились же оба так симулировать собственную гибель, что ни у кого и тени подозрения не возникло. Особенно Снейп – охренительную штуку соорудил. Я даже намеревался его именем сына назвать. Ха-ха… На полуслове перебиваю Денниса, увлеченно описывающего ход ритуала – и, между прочим, умудряющегося каждый раз подчеркнуть заслуги Малфоя, не дающего бОльшей части детишек, пройти до конца. - Деннис, а ты не думал, что Малфой вербует собственную армию? Его глаза расширяются так, что даже почти в полном полумраке я вижу, что они голубые, как небо весной. - В каком смысле – армию? Тьфу, черт… - Не армию, - раздраженно поправляюсь я, - свиту. Деннис недоуменно замолкает. - Ну, например, потом проводит собственный ритуал – повторный – чтобы выявить какие-нибудь другие способности? Судя по тому, что я знаю о хорьке, тот не станет ограничиваться ролью второй скрипки. Высказанная наобум идея кажется мне все более привлекательной и правдоподобной. - Нет, - решительно мотает головой Деннис. – Я бы знал. Откуда такая уверенность? - Он отчитывается перед тобой пошагово? Или… - тут я затыкаюсь, потому что на ум мне приходит гораздо менее убедительная, но очень привлекательная картинка. Привлекательная?!? Да она ужасна! - Нет, не отчитывается, - Деннис смотрит на меня с… сожалением? – Но ему просто некогда. Да и негде, - он пожимает плечами. – Если бы все, кого он срезал, собирались одновременно, то я точно узнал бы, а если по одному… - на лице Денниса мелькает неуверенная улыбка, - то ему не хватило бы времени даже просто переговорить с каждым. Гарри, - теперь я ясно вижу мольбу в его глазах – похоже, свечи тут подчиняются не только мне, - ну почему ты не можешь мне поверить? Я ведь… - Деннис, один вопрос, - я точно знаю, что должен получить прямой ответ, который сейчас все мне пояснит. – Почему тебе кажется, что саботаж ритуала Малфоем – дело исключительно положительное? Несмотря на казенную формулировку, Деннис понимает меня сразу. - Потому что… Потому что… - он вздыхает, как человек, решившийся на что-то очень важное. – Потому что мне кажется, что тех, кто прошел, сажают на вейхор. ***
Сон: *** Опуская непечатные слова, кружащиеся у меня в голове… А других в общем-то и нет… - Завтра днем мы отправимся в Хогвардс, - обретя дар цензурной речи, обращаюсь я к Деннису, с удивлением понимая, что усталости, обязанной меня просто-напросто подмять, нет и в помине, - где… - Нет! – ужас Денниса отдается где-то в подсознании. – Я не… Мне не… Только не туда! Наверное, чего-то подобного я подспудно и ожидал, потому что не удивляюсь, а только злюсь. Не на Денниса, конечно. - Почему? – веско спрашиваю я, тоном намекая, что ответ мне требуется правдивый, максимально объемный и очень убедительный. - Потому что… Гарри, только не сердись, - у Денниса очень тонкие запястья, я бы даже сказал – трогательно тонкие. Что не имеет ничего общего с моментально вскинувшейся во мне жаждой убийства. Пока что безадресной. – Но мне нельзя туда с тобой… Он опускает голову. - Малфой запретил, - после глубокого вздоха удается выговорить мне. Это не вопрос – это констатация факта. Еще бы – кретину вроде Гарри Поттера можно навязать в наблюдатели человека, предположительно знающего слишком много, но выпускать его к Даблдору или Снейпу не рекомендуется категорически. - Нет, - обескуражено отвечает Деннис. Судя по тону – уже не первый раз. – Нет, Гарри! - А кто? – вылетает машинально, без какого-либо подтекста. - Патриций, - Деннис произносит незнакомое имя, словно само собой разумеющееся. А я почти не сомневаюсь, что вычурное имя принадлежит… Мать… @#@... Твою мать… Я настолько поражен, что даже злиться больше не могу. Люциус Малфой – вот кого напоминает мне этот тип. Нет, не лицом и не голосом. И даже не манерами. Это что-то неуловимое и плохо поддающееся описанию. - Это тот родственник Малфоя? – наугад стреляю я. – Ваш главный? Деннис ежится и натягивает одеяло чуть ли не до плеч. - Да, это его двоюродный дядя. Они друг друга не очень жалуют, - сведения из него вываливаются сами собой – только успевай спрашивать. Интересно, что за двоюродный дядя? Явно не в породу пошел – с такой-то рожей. Кривлю душой – рожа у типа самая что ни на есть обычная, но по сравнению с блистательными аристократическими родственничками – вообще не катит. - То есть, сначала все было очень хорошо, но сейчас он, кажется, догадывается, что Драко… - Деннис не заканчивает мысли, но мне это и не нужно. - Ставит ему палки в колеса, - в тон ему продолжаю я. Ага, вот и мотив – развалить шарашку изнутри, а потом… Черт, неубедительно – можно же легко найти другие методы. Да хоть подставить доброго дядюшку во время проведения ритуала, или, к примеру, настучать в Аврориат, что в клубе используется вейхор. На магглах… Одергиваю себя, чтобы снова не начать скрипеть зубами. Скорее всего, Деннис что-то напутал, потому что если верить ему, что Малфоевское поведение напоминает скорее пассивное сопротивление… Для которого я попросту не вижу оснований. Может, дело в деньгах? Так Малфой давно мог бы извернуться – а то я не знаю, на что способен этот склизкий гад – и продолжать управлять клубом, точнее, сетью клубов, после ареста любимого дядюшки. Или у того имеется серьезный компромат? Тогда на хрена Малфою рыпаться? Нет, решительно Деннис не прав. Хотя его убежденность. - Ладно, Кри… Деннис, - я снова перебиваю на полуслове его очередную хвалебную оду малохольному придурку. Кажется, это входит в привычку. – Я тебя выслушал. Теперь послушай, что случилось сегодня ночью во время вашего гребаного ритуала. *** Слушатель из Денниса получается отличный. Пока я в красках расписываю телодвижения Гойла, мельком задаваясь мыслью, с чего бы вдруг верный телохранитель хорька решил пойти против обожаемого господина, Деннис вздрагивает, тихонько вскрикивает, вовремя подает нужные реплики – короче, полностью повторяет мое недавнее поведение. Только очень искренне. Чуть вздрагивающее пламя свечей отбрасывает на стены колышущиеся тени; в комнате тепло и уютно; одеяло и подушки – мягкие; на какое-то время мне начинает казаться, что я нахожусь в хогвартсовской спальне и рассказываю Рону, Дину и Невиллу очередную маггловскую страшилку. Только вместо соседей-гриффидорцев передо мной сидит насмерть перепуганный мальчишка, трясущийся как осенний лист, в глазах которого вместо подспудного знания о том, что все это только жутковатая байка, таится четкая уверенность, что чудовища – не вымысел. Что они существуют на самом деле. А еще я вижу, что Деннис не слишком-то верит в рыцарей и экзорцистов, способных этих чудовищ уничтожать. Когда я подбираюсь к моменту живописного падения Малфоя в саркофаг, Деннис пытается меня перебить, но я не поддаюсь, потому что уже жалею, что вообще разговорился. Ладно, пусть уж дослушает – свежая оправдательная версия в его исполнении интересна сама по себе, а я заодно в процессе рассказа, попытаюсь уяснить что-нибудь полезное. Кстати, уже уяснил. Снова увлекшись, начинаю сопровождать рассказ комментариями и соображениями. В своем стиле, разумеется – вдруг удастся немного подбодрить совсем уж приунывшего Денниса? В частности, как можно небрежней, выдаю идею о том, что Гойл специально заманил меня в ловушку, с тем, чтобы Малфой от ужаса при виде моей физиономии (ну да, о нашем противостоянии в школе знали даже портреты) сознался во всем. Слабая улыбка Денниса провоцирует меня на новую догадку – возможно, среди Малфоевских жертв была и симпатия Гойла? Отсюда и выявившийся конфликт интересов? Разумеется, вслух я идею не высказываю. Хотя хорошо вижу, что в настроении Денниса что-то изменилось. Нет, он внимательно слушает, явно проникшись ужасом пережитой мной перспективы, и даже показательно трясется – настолько, что когда я опускаю подробности, приведшие к взрыву, проглатывает версию о применении Малфоем беспалочковой магии, как миленький. Хотя, может он действительно не в курсе, что территория Хайгейтского кладбища – кладезь для энтузиастов-исследователей. То есть, я даже сам затрудняюсь сказать, каким магическим потенциалом нужно обладать, чтобы выдать хоть что-нибудь, кроме повсеместно применяемого и успешно продемонстрированного тем же Малфоем, «акцио, палочка». Ну а идиотизм Гойла, оставившего явно в качестве последнего издевательства волшебную палочку НА крышке нашей неудавшейся братской могилки, меня не то, что не удивляет – даже не радует, как должен бы. В общем, когда я дохожу до самого пика – то есть признания Малфоя в убийствах… Кстати, на хрена оно ему понадобилось – в такой-то момент? Когда мы уже практически выбрались? Еще одна нелепость. Но Деннис закрывает лицо руками и судорожно вздыхает. - Остальное ты видел сам, - заканчиваю я, прикидывая, можно ли пить воду, имеющуюся в умывальнике, и не лучше ли немного помучиться от сухости в пересохшем горле. - Мерлин… - невнятно произносит Деннис. Оглядываюсь и вижу, что он прикусил костяшки пальцев, чтобы не рыдать в голос. Удивительно, но теперь, когда я знаю причину его повышенной эмоциональности, она меня почти не раздражает. И уж точно не пугает и не злит. - Ты не мог бы наколдовать мне воды? – решаюсь я его отвлечь. Неизвестно, конечно, что он в таком состоянии наколдует, но хоть внимание переключит. - Д-да, - он тут же кивает и тянется за палочкой… вот умница – тоже под подушку ее запихнул. Все-таки мы – поколение параноиков. Ну, кроме некоторых идиотов, умудряющихся больше полагаться на огнестрельное оружие. Хотя паранойи, как таковой, это не отменяет. Передо мной появляется стакан воды – я подозрительно принюхиваюсь, стараясь, чтобы Деннис не заметил моей недоверчивости – и очень хорошо, что не отхлебываю сразу. Точно подавился бы. - Значит, это Грэг, - почти внятно произносит он. И тут же забывает о надвигающейся истерике, выпрямляясь и обрушивая на меня словесный водопад. – Гарри, ну как же ты не понимаешь! Это Грэг их убил! Ну что ты так смотришь! Он любит Драко, уже очень давно, наверное, на него кто-то воздействовал, потому что он никогда, слышишь, никогда не причинил бы ему вреда! - Стоп-стоп-стоп, - это уже даже не просто грустно, а очень грустно. – Ты сам понимаешь, что говоришь? Он напал на твоего обожаемого Малфоя… - мне в голову даже приходит достойный повод, - наверное, тот достал его до последней степени… - Да нет же! – Деннис горячится так, что вышибает очередную светлую идею, только что благополучно покинувшую временное пристанище. - Подожди! – рявкаю я, разозленный тем, что мысль ускользнула. - Нет, Гарри! – смело возражает Деннис. – Я знаю, что… - Да какого черта! Он вполне ясно выразился. Отвага Денниса, когда дело касается ублюдочного хорька, прямо-таки внушает уважение. - Гарри, не сердись, - почти не трясясь, просит он. – Ну послушай же ты меня! Внимаю мольбе – а что мне еще остается? Версия у меня есть – пусть даже меня самого полностью не устраивающая – почему бы не ознакомиться еще и со взглядом изнутри? Тем более что призрачная догадка ловко ускользнула, а стакан с вожделенной водой – вот он. - Хорошо, - киваю и отпиваю глоток. - Мне кажется, что Драко чувствует себя виноватым в их смерти, - все-таки давлюсь и кашляю до тех пор, пока Деннис не начинает чересчур активно беспокоиться. Отстраняю его жестом и снова киваю, чтобы продолжал. - Они с Грэгом… ну, в общем, - Деннис краснеет, а меня едва не выворачивает от представленной картинки. Хотя… с точки зрения извращенца, она может считаться… - Драко очень мягко к нему отнесся. Не понял… - Предложил остаться друзьями, - румянец Денниса приобретает совсем уж лихорадочный оттенок. – Я просто случайно на них наткнулся, когда Грэг очередной раз… Нуу… он стал настаивать, а Драко… Положительно Деннис просто мастер оказываться в нужном месте в нужное время. Кстати, не отказался бы посмотреть на Малфоя, когда груда мяса, не способная самостоятельно найти собственные яйца… хотя, похоже, я на пути к тому, чтобы признать, что очень даже способная. И даже на большее… Но на рожу хорька все равно с удовольствием бы в этот момент взглянул. Могу представить, что с ним сталось, когда до него дошло, что папочкин титул больше не гарантирует ему безопасности от приставаний… Бррр… Поверить не могу что только что ощутил что-то похожее на… страх?! Запинываю ненужные эмоции и что-то похожее на желание защитить в самый дальний угол сознания, потому что выкинуть совсем не удается; накрывая мыслью о том, что любое насилие отвратительно само по себе – и неважно кто и чем его провоцирует. - Дальше что? – собственный голос кажется мне чересчур хриплым. К счастью, Деннис не заостряет на этом внимания: - Он перевел его в другой клуб, - облегчение от факта, что Малфой не оказался беззащитной жертвой, едва ли не пугает меня самого. – Потом вернул, не так давно, - продолжает Деннис почти шепотом. – Наверное, решил, что для Грэга так будет легче… - он вдруг широко раскрывает глаза и безнадежно заканчивает, - там как раз произошел первый несчастный случай, а потом самоубийство. Вспоминаю список жертв – и сразу о том, что вчера днем говорил мне Деннис. - И оба были протеже Малфоя? Деннис кивает с несчастным видом. Получается… Получается, что Малфой что-то заподозрил? Или – если убийца все-таки он, то ни хрена не получается. Поверить не могу… Тогда версия более-менее складывается… Ага, в том случае, если брать за аксиому наличие у Малфоя такой вещи как совесть, а у Гойла – что еще менее вероятно – такой особенности, как мозговая деятельность. Мерлин, они же с Крэббом полные идиоты – по определению. - Зря ты так думаешь, - судя по ответной реплике Денниса, я, похоже, высказался вслух. – Винсент, он… более увлекающийся. А вот Грегори… Ты в курсе, что в Хогвартсе он входил в десятку лучших по успеваемости? Чего?!? - Нет, - оторопело тяну я. Что, правда? Осталось только выяснить, что пока мы втроем с Роном и Гермионой, были заняты спасением магического мира, Милисента Булстройд заняла первое место на конкурсе красоты, а Блейз Забини втихаря посещал курсы драконозаводчиков. Деннис пожимает плечами: - Но это так. Хмм… - Деннис, - моя очевидная слепота заслуживает контрольного выстрела, - а скажи мне, ты не в курсе, чья это была идея – привлечь именно меня к расследованию? Судя по тому, как он враз заметался, вопрос оказался вполне насущным. - Драко сказал… - Мне плевать, что там… Извини, Деннис, - видя, как он дернулся, перебиваю я себя, - мне хочется знать, что ты сам думаешь по этому поводу. Пожалуй, на сегодня это предпоследний вопрос. Чувствую некоторую усталость – на удивление слабую, но, думается, мне, что если мы сейчас не угомонимся, то завтра крупно об этом пожалеем. - Вообще, как я понял, - осторожно выговаривает тот трясущимися губами, от чего я снова чувствую себя неотесанным остолопом, - Драко собирался привлечь тебя негласно, - тут он вздыхает. – Ты снова мне не поверишь, - почти безнадежно говорит он, - но идея его, а исполнение… - Патриция, - заканчиваю я слишком затянувшуюся паузу. Тьфу, ну и имечко у типа. - Да, - уныло подтверждает Деннис. – Драко вообще хотел сразу через меня договориться, поэтому я в курсе. Но потом как-то вышло, что отправился Бэддок, а Патриций оказался в курсе… - тут его голос снижается до едва слышного шепота, - и принял меры. Сижу и молчу. Перевариваю. А что мне еще остается? Меры – это Рон, не так ли? Ненавижу. Хорошо, отбросив эмоции… не получается, конечно, но думать не мешает. Если верить Деннису, то выходит, что Малфой пытался меня нанять за предложенные Бэддоком бешеные тысячи. Угрозы – ну что угрозы? Мелкий гаденыш мог и сымпровизировать… Или играть на обе стороны. Или вообще – просто перебежать дорогу Деннису. И – нет, я ни на йоту не верю Малфою, но как версия… А еще плюсануть сюда гребаный амулет, который, как ни крути, никуда не вписывается… Кроме как в версию о том, что вчерашняя подстава с ложным вызовом от Криса – тоже дело рук Малфоя, очень рассчитывающего на «откат» после действия вполне безобидного – на первый взгляд – заклинания. Хотя, если вспомнить, что под ним был замаскирован – и очень качественно – оберег, рассчитанный, между прочим, на противостояние чарам анимагов – то есть, магов, умеющих колдовать в анимагической форме… Потому как в нормальном состоянии колдовство анимага от колдовства обычного волшебника не отличается ничем. То все запутывается окончательно. К тому же, как ни прискорбно, приходится признать, что для сооружения ложного вызова требовалось собрать обо мне достаточно сведений – начиная от номера мобильного – не самое простое дело – и заканчивая самим фактом существования Криса и его со мной тесной связи. Рабочей, разумеется. Тьфу, наобщался с некоторыми – теперь за каждым жестом подвох мерещится! Ну а для того, чтобы точно знать, что в офисе никого не окажется – на то время, что требуется на взлом защиты кабинета – нужно вообще долгое время находиться поблизости… Следующая мысль запрыгивает в голову сама собой – о Мэнди. Изучившей меня и мои привычки вдоль и поперек, уже вызвавшей сегодня подозрения... У нее есть все возможности. Нет. Не может быть. Я просто не верю. Не хочу верить. Вот именно, что не хочу. А если еще вспомнить о том, что при моем приближении она вечно закрывает какой-то документ – в исполнении кого другого это выглядело бы как вороватая оглядка. Но Мэнди… Все. Думать об этом не желаю! Если чему я и научился от Дамблдора, так это тому, что иногда нужно верить сердцем, несмотря на все якобы неопровержимые улики. А тут – смех один, а не улики. Подумаешь – документ. - Гарри, - наконец, отваживается нарушить тишину Деннис. Да, действительно. - Деннис, тебе завтра все-таки придется зайти со мной в Хогвартс, - нарочито жестко говорю я, заранее отвергая любые возражения. - Я не могу, Гарри, - в его голосе больше грусти, чем чего-либо еще. – Как только я окажусь в пределах антиаппарационного барьера школы – я умру. На скрежет зубами у меня уже просто нет сил. - Заклинание, - опустив голову, договаривает он. – И в Мунго мне тоже нельзя. Вот черт. ЧЕРТ!!! - Хорошо, - посмотрим, сколько это самое заклинание продержится после посещения Гуффи. Ведь не могли же они взять под колпак еще и Аврориат? – Тогда завтра поболтаешься по офису, а я быстро. Договорились? Деннис кивает, а я гашу свечи. - Отлично, тогда ложимся. *** Закрываю глаза, с некоторой опаской отмечая, что внутренние ощущения явно свидетельствуют о до сих пор не полностью истощившемся магическом ресурсе. Совсем недавно я им не поверил – и, видимо, совершенно зря. Вон, на какие подвиги оказался способен. Завтра, точнее уже сегодня, непременно проверю очередную догадку. Если я не ошибся в расчетах, то палочку с останков каминной полки – еще в квартире – мне удалось призвать не иначе, как заклинанием. А это уже серьезно. Ну и следующие действия, долженствующие спровоцировать не меньше, чем сквиббовскую отдачу, тоже сами за себя говорят. Неужели правы оказались те, кто считал, что потеря большей части моей магической силы – всего лишь следствие шока и подсознательной блокировки со способностями Волдеморта никак не связанные? Лучше бы это было так. Потому что альтернативный вариант слишком… чересчур… В общем, все, что угодно, только не это. Я с радостью соглашусь всю оставшуюся жизнь довольствоваться тем, что есть – только бы неожиданный всплеск похороненных вместе с павшим злом магических способностей, не оказался предвестником варианта «Зомби». К сожалению, несмотря на все заверения многомудрого тандема Снейп-Дамблдор, я слишком часто сталкивался с жизненной несправедливостью, чтобы вот так, запросто поверить в то, что красноглазый ублюдок действительно упокоен – даже со всеми чертовыми хоркруксами. То есть, этим двоим я, конечно, верю – в смысле, в то, что они сами искренне верят в то, что говорят. И мозгам своим – тоже доверяю. Но болтается внутри какой-то небольшой червячок, не позволяющий напрочь откинуть даже самую неправдоподобную версию. А ведь кто бы еще знал, насколько мне хочется игнорировать тот факт, что в непосредственной близости от жертв, видели нечто, очень похожее на метку… Скорее всего – просто совпадение, да мало ли какие причины могли вызвать клубы дыма в густонаселенном городе! Но в проверке сведения все равно нуждаются. Недобитый сторонник Волдеморта, разгуливающий по Лондону – тоже не самое приятное приложение к спокойствию среди населения. Ладно, волнующий меня вопрос я еще подниму на завтр… уже сегодняшнем консилиуме. Угу, сначала со Снейпом, а затем, если тот не сумеет предоставить мне достаточные доказательства – с Дамблдором. Волновать старика, естественно, не хочется жутко. И – очень надеюсь, что не придется, потому что… потому что. Хватит с него уже волнений и забот. Деннис вздыхает во сне – очень тихо, но слишком печально, чтобы мысли тут же не описали плавный вираж. Надеюсь, Гуффи… а в случае чего – и остальным коллегам – удастся обезвредить чертово заклинание, слишком уж похожее… не по принципу воздействия, конечно, а по извращенной пародии на ассоциацию – на пресловутую метку. Суть одна – контроль. Дерьмо… Вот дерьмо! Меня даже не удивляет, что в дело снова замешаны Малфои – куда ж без них, когда речь идет о новой заварухе, где призом позиционируется власть? Странностей здесь, конечно, тоже хватает… Но о них я подумаю чуть позже – когда получу на руки больше сведений. Потому что, кстати, маньяк, которого необходимо остановить, вряд ли будет настолько любезен, что подождет с убийствами до тех пор, пока я не разберусь с другими проблемами. Сердце екает – Рон. Он тоже не может ждать. Но кроме как злобно ругаться в подушку, я сейчас ни для него, ни для себя сделать все равно ничего не могу. Я должен – просто обязан – выжить, чтобы его вытащить. Хотя с тем количеством недоброжелателей… Два, нет – уже ТРИ серьезных покушения за один день. Первое – в той клоаке, куда меня заманили ложным звонком якобы с места преступления. Подозрения падают на… Даже не знаю, на кого. Весь день над этим голову ломал – так и не додумался. Я бы еще мог обвинить Белую Леди, но, извините, они сами меня наняли для расследования убийств. И на тот момент я еще никого даже подозревать не начал. Черт возьми – я тогда еще даже с Деннисом не общался! Хмм… Если в Белой Леди раскол, то это мог подстроить предполагаемый убийца – ага, затрясшийся изо всех сил, как только узнал, кто именно подключен к его поимке. Тут же выяснивший все, вплоть до номера моего мобильника и особенностей работы в группе расследования. Слабовато – даже для откровенно «рабочей» версии. Маньяк? Еще слабее – тварь, им оказавшаяся точно не смогла бы ни сведения собрать, ни, тем более, позвонить. Ну и нанять двоих головорезов… Ха-ха. Правда, если монстр действовал не самостоятельно, а призван какой-то сволочью, то картинка становится более правдоподобной. Но тогда все возвращается на круги своя. Кто?! Кому и чем помешали первоначальные жертвы, Майк и я? И почему одни убиты, а другие доведены до состояния… биомассы – по другому не скажешь. Умысел или биологические особенности? Кстати, тогда понятно, почему кровавообразная дрянь, образец которой я выдал Снейпу, постоянно меняет состав. Хотя окончательные выводы придется оставить экспертам и аналитикам. Но если подтвердится, что Майка убрали с помощью все той же твари – сегодня же ребята скажут, нашли ли отпечаток в моей квартире – то Белую Леди, как ни прискорбно, придется наделить алиби. Это точно из другой оперы. А вот второе покушение – уже явно как раз от веселой компашки, чтоб ее в полном составе приподняло и шлепнуло. Все понятно – внутренние разборки. Вот только зря они меня на это дело подписали. Недолго им – с учетом сведений, полученных от Денниса – осталось подпрыгивать. Ур-роды. Вейхор… Не знаю, кто там и чего хотел, но даже если Деннис ошибается по поводу Малфоя, и убийства совершал он, а не Гойл, то мне все равно придется искать высокомерную заразу и оберегать как зеницу ока. Ну, до тех пор, разумеется, пока рецепт не выколочу. Что за звук? А. Опять зубы порчу – пора отказываться от этой дурной привычки. Хорошо, здесь почти все ясно. Ладно, не все, но по сравнению с первым покушением – так просто кристальная прозрачность. Кстати, мне действительно абсолютно непонятно, каким образом мы оттуда выбрались. Беспалочковая магия такой мощности… Да еще где – на территории Хайгейта! Невероятно. Ага, гробница не выдержала накала, мать его, эээ… М-да. Нет, не могу. Не хочу и не буду – потом хмм… с экспертами посоветуюсь, что они знают насчет временного помрачения сознания. Лучше о приятном – подозреваемых-то всего два. Ну и заговор на мировое господство – благодаря моему своевременному вмешательству – почти раскрытый. Вот только дожить до Снейпа с Дамблором… Потому как в Аврориат и полицию с таким минимумом доказательств соваться точно смысла нет. Что-то я сомневаюсь, что кто-то поверит наркоману. Пусть и бывшему… как я надеюсь. Черррт!!! Запрещаю себе снова думать о Роне – слишком обессиливающие мысли. Так… а с третьим покушением – вообще полный бардак. В смысле – подозреваемый есть, правда, свинтил, зараза. Но шкуру я ему хорошо попортил. Качественно, можно сказать. Блин, что это вообще за хрен с Драконьей горы? Я такого не то, что не видел – даже не слышал. Разве что в маггловских страшилках о черной руке. Или она красной была? Тьфу, пропасть! Какая, мать его, разница?! В общем, третий случай хотя бы есть куда классифицировать – к рабочим моментам. Ну что, все вроде бы? Пара расслабляющих упражнений – и спать? Не то, чтобы я чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, но и особой усталости как-то все еще не наблюдается. В принципе – ничего странного. Так вымотаться… ну и вздремнуть мне тоже немного уже удалось. Отгоняю мысли, что обычно в такое время суток я недееспособен по определению и переключаюсь на еще один момент. Снейп. Что-то он ведь там тоже темнил – с непонятными намеками на «не вовремя», инициацией и загадочной книжонкой. Но это точно может подождать своей очереди. Все. Вдох-выдох, руки тяжелеют, ноги тяжелеют. Эх, Мэнди… ТВС
Тай-Лин: Продолжение! Да ещё какое!!! Сон , спасибо Вам, что не забываете о своих читателях. Так хочется узнать, что же будет дальше происходить с героями (очень надеюсь, что с Роном ничего плохого не случиться) .
Sinya: О, Боже! О, Боже!!! Продолжение! Сон, я тебя люблю!
Капитошка: Насчет "неинтересного" это зряяя Интрига читателя не отпускает даже в течение такого перерыва. Малфой - просто звезда по части туманностей (хотя ужасно хочется ему верить ). Сон Спасибо за продолжение этой увлекательнейшей вещи
Sinya: Уже два года я регулярно набирала в поисковике шапку этого фика - в надежде, что разыщу проду. Иногда даже удачно. Надеюсь, что следующая прода будет скоро и такая же большая. Я только не поняла смысл тех "отступлений". Как-то они не вписываются в общую картину повествования. Странные они какие-то. В общем, как и два года назад, я считаю, что это один из самых лучших фанфиков всего фэндома.
Сказочка_О_Дженни: Cон, Спасибо за долгожданое продолжение))) Оно, как и ожидалось, на высшем уровне
Сон: Тай-Лин Ох, это вам спасибо, моим чудесным читателям ! Продолжение частично есть, но ждет соавторской обработки (вместе с героями и Роном) Sinya О. Вот он - один из тех, чьи письма периодически будили во мне давно и крепко спящую совесть. Что скоро - это мы постараемся, а вот объем, пожалуй что поменьше намечается (сорри). Про отступления - очень интересно. Если это то, о чем я думаю, то выяснится все только ближе к финишу. Но если ты пояснишь конкретнее - буду благодарна. Какие именно *отступления*? И - спасибо! Капитошка Моя безмерная благодарность:). В особенности по поводу интриги . Тут, конечно, спасибо соавтору - все ниточки у него на контроле оставались. Капитошка пишет: ужасно хочется ему верить Малфоям верить нельзя! Но - соглашусь. Очень-очень хочется... Сказочка_О_Дженни Ой, спасибо большое! Вот это очень вдохновляюще .
Sinya: Что скоро - это мы постараемся, а вот объем, пожалуй что поменьше намечается (сорри). Эт ничё! Главное - не забрасывать! Про отступления Ну, я не совсем поняла про то, почему Гарри сначала был под Петрификусом, потом двигался, а затем он опять в саркофаге... Перечитала. Ничего не поняла. Ещё раз перечитала. Бесполезно. Нет, если под конец всё будет понятно, то я не против. Просто, по ходу чтения я сидела и чесала затылок. О. Вот он - один из тех, чьи письма периодически будили во мне давно и крепко спящую совесть. Я всегда рада! Как же?! Мой любимый фанфик не закончен и я не попинаю автора?! И я вседа буду рада сделать это ещё!
sammy: + пинок
Сон: Sinya Тут все от вдохновения зависит. Но закончить фик я все еще намерена:). Такк... Имелось в виду, что вместо того, чтобы потерять сознание от ужаса, Гарри впал в прострацию и заново пережил один из немаловажных моментов в жизни. Видимо, фиговенько получилось, сорри. Только самого автора пинать не надо - на то соавтор есть:))). Совесть - это другое. Мы с ней редко общаемся, так что пинки она переживет . sammy Слишком мало данных для какого-либо адекватного ответа.
sammy: Сон Такой Гарри воистину прекрасен, и помыслы его чисты и невинны. Фик Ваш привел меня в состояние волнения, и тут ТВС (что такое ТВС, кстати?) Посему Вы достойны пинка, и с чистым сердцем я дарю его Вам.
Sinya: Видимо, фиговенько получилось, сорри. Надо было написать что-то вроде "И воспоминания нахлынули на него" или "он очнулся от..." Только самого автора пинать не надо - на то соавтор есть:))). Совесть - это другое. Мы с ней редко общаемся, так что пинки она переживет А тебя я люблю больше! Любимому автору ничего не жалко, даже пинка. Жила бы в Питере - подарила бы что-нить посущественнее sammy (что такое ТВС, кстати?) To be continued (вроде, так пишется) Типа, это ещё не финал.
Сон: sammy О, теперь ясно И как же радует! Да, мне очень-очень хотелось, чтобы Гарри остался *гриффиндорцем* - немного, может, даже наивным, но откровенно и от души порядочным и глубоко благородным. ТВС - Sinya, спасибо за пояснение:). Sinya Положусь на соавтора:). Но за совет - моя благодарность Эх, что может быть существеннее, чем искренний и от души отклик? Спасибо тебе большое!
Vilandra: Сон как замечательно! Я уже не надеялась когда-нибудь дочитать ваш фик
Сон: Vilandra Спасибо Очень надеюсь его когда-нибудь дописать В смысле - до самого финала
Vilandra: Сон а уж как я то надеюсь.
Lea: я в обмороке... счастливом... после стольких "лет" ожидания... мечта сбылась. я увидела ПРОДУ!
Сон: Vilandra Lea Спасибо большое Очень-очень рада знать... А насчет *лет* - Вы правы. Мне совсем неловко, но перерыв составил явно больше года (если не двух). Тем приятнее видеть, что нашу историю не забыли .
Sinya: И не стоит надеяться, что забудем. Такое не забывается!
Сон: Sinya Ну а вот и продолжение...
Сон: Звонок мобильника выволакивает меня из вязкой мути полусна-полукошмара, где я точно знаю, что сплю, но оборвать полубред не решаюсь, тупо надеясь, что подсознание выдаст, наконец, хотя бы одну из нескольких благополучно профуканных идей. Точно помню, что шел по незнакомому коридору, открывая все попадающиеся по пути двери. И за каждой обнаруживал древнюю, правда, на удивление хорошо сохранившуюся, каменную кладку. Показательно. Но не вдохновляюще, к сожалению. Есть, наверное, о чем подумать, когда собственные мозги демонстрируют тебе красиво оформленный и показательно преподнесенный кукиш. Хотя особого времени на анализ у меня все равно нет – телефон надрывается, как Вагид, нашедший очередную улику. Интересно, а почему чертову вопилку до сих пор миновала участь всех моих будильников? Кроме последнего, разумеется? Добираюсь до несчастного аппарата, убеждая себя не ликвидировать недосмотр прямо сейчас: - Поттер… - ну, кому там жить надоело? Рядом слабо ворочается Деннис, видимо, тоже расслышавший неприличный трезвон. - Гарри, это Крис, - остатки сна смыты жуткой догадкой. – Записывай адрес, - слышу, как… кажется, Стен, подсказывает ему место назначения. Включаю диктофон, но секундой спустя понимаю, что точные координаты мне не нужны – я и так их не забуду и ни с чем не спутаю. - Это дом Призрения при Азкабане? – уточняю, все еще не слишком понимая, что происходит. - Именно, - подтверждает Крис. - Теракт, предположительно маггловский. Есть жертвы. Ждем. - Сейчас буду, - обещаю я летящим из трубки гудкам, все еще находясь в некоторой прострации. Затем вылетаю из кровати и развиваю бурную деятельность. Первым делом командую подъем уже проснувшемуся Деннису и даю ему задание трансфигурировать чересчур модный наряд во что-нибудь приличное. Затем на пару минут покидаю гостеприимный номер, кстати, видимо, ожидающий атаки с воздуха, потому что тяжелые шторы света не пропускают вообще. Хотя, судя по часам на мобильном, за окном уже ясный день. Возвращаюсь, поделившись с Деннисом координатами очень важной комнаты, и на полную катушку использую предоставленное мне время. Душа здесь, конечно, нет, но зато на умывальник, как выясняется, наложено заклятие неиссякаемости. Напяливать футболку на мокрое тело – удовольствие ниже среднего, но личные неприятности как-то пасуют перед откровенно не нравящимися мне идеями. Теракт? В Азкабане? Ладно, не в Азкабане, но все равно на его территории. Интересно, кого могли заинтересовать полутрупы, уже получившие заслуженное наказание и теперь до… доволакивающие – по-другому и не сказать, потому что жизнью это точно не назовешь – существование в некоем подобии интерната при тюрьме? Я даже могу предположить, почему на теракт вызвали нашу группу. При условии, что теракт действительно маггловский… Интересно, как это определили? Взрывчатку могли и волшебники использовать. Правда, непонятно, с чего вдруг. Так вот территория – откровенно магическая. Наверное, сначала Аврориат привлекли, затем маггловская полиция вмешалась… А потом конфликт интересов как всегда решился в пользу «не доставайся же ты никому», то есть дело плавно перекочевало к нам. Ладно, не до дедукции сейчас. И не до межведомственных игрушек. Вернувшийся Деннис выглядит на удивление прилично – либо я уже отвык от нормальных успехов в трансфигурации, либо у него действительно талант модельера. Светло-серая рубашка с высоким воротом и короткими рукавами; легкие бежевые, спортивного покроя брюки и куртка в тон. И все это удивительно красиво подчеркивает стройную юношескую фигуру, небесно-голубые глаза и светлые, легкие как пух – это я хорошо помню – волосы. Деннис чуть зарумянивается – похоже, я чересчур критично его рассматриваю – и опускает длиннющие ресницы. В свете дурацких свечей, порядком мне поднадоевших, самих ресниц как раз и не видно. Зато тень на щеки падает прямо-таки глобальная. Хмм… О чем это я? Да. - Отлично, - принимая идиотически-отцовский тон, от которого просто не в силах отказаться, в виду щекотливости ситуации, одобряю я его внешний вид. – Сейчас мы отправляемся в Министерство. Дорогу в офис помнишь? – Деннис краснеет еще интенсивнее и подтверждает собственные умственные способности активным кивком. А я понимаю, что снова взваливаю на Мэнди решение своих проблем, но корректировать очень удобную схему все-таки отказываюсь. – Скажешь мисс Хошер, что я просил провести тебя в свой кабинет. – Отвлекаюсь от сборов, чтобы получить новый кивок. – Сидишь, ничего не трогаешь, к телефону не подходишь, в компьютер не лезешь, ясно? – угрожающие нотки в моем тоне, против ожидания, на Денниса особого впечатления не производят. Он снова кивает, всем видом показывая, что ценные указания будут выполнены в точности. Очень… провокационное поведение. Кстати, полностью себя оправдывающее. – Можешь подремать на моем диване, - смягчаюсь я, вспоминая, что ночка выдалась нелегкой не только для моей персоны. Потому что высокий воротник – точно не дань моде. Настроение портится окончательно – шагаю к Деннису и, не дожидаясь, пока он додумается шарахнуться от протянутой руки, другой придерживаю его за плечо. Аккуратно отодвигаю угол воротника. Так и есть – следы, которые оставила на шее Денниса чертова тварь, за ночь налились черно-бордовым и, вроде бы как слегка припухли. Понимаю, что меня ждут, и ждут срочно, но если это яд… - Так, сначала кое-куда зайдем, - решаюсь я, не слушая возражений по поводу заклинания и его особенностей, еще раз осматриваю номер, соображая, не забыл ли чего, и подталкиваю Денниса к дверям. Пистолет, палочка, мобильник… Действовать нужно очень быстро. *** Как я заметил еще ночью, пикси одержали решительную победу над портьерами в холле досточтимой гостиницы, оправдывающей название ровно наполовину. То есть, место действительно оказалось тишайшим – ночью нас ни одна зараза не потревожила. Но вот с «уголком» - кто-то оказался слишком наивным. Маскировка тут на уровне. В ярком свете дня, пыльными полосами прорезающем фойе, контраст между номером и преддверьем отчетливо бросается в глаза. Конторка, сейчас пустующая, совершенно не выглядит способной выдержать даже вес гроссбуха, который тоже куда-то подевался. По полу страшновато ступать – если тут есть подвал, то час, когда клиент туда провалится сквозь некрашеные половицы, явно недалек. Кстати, мне меньше всего хочется стать первым… или все-таки не первым? Заплат, вроде бы, не наблюдается… Короче, пострадавшим. К счастью, в холле не видно вообще ни одной живой души, поэтому, выбирая куда ступить, я ничьих чувств не раню. В смысле, если кому-то нравится здесь жить, то кто я такой, чтобы брезгливо морщить нос, при виде немного прогнивших и слегка запачканных досок пола? Ладно, за ночь было оплачено вперед, и я не думаю, что кто-нибудь обидится, если мы уйдем по-французски – не прощаясь. Денниса я предусмотрительно веду за собой, так что до камина мы добираемся без происшествий. Кстати, похоже, вчера я был слишком благостно настроен, раз уж очаг показался мне почти вычищенным. В общем, зачерпывая дымолетный порошок, непроизвольно слегка просеиваю его меж пальцев. Десять баллов Гриффиндору за предусмотрительность – окурок в магическом реквизите, это совсем не то, благодаря чему я хотел бы оказаться в ненужном месте в ненужное время. *** - О, счастье! Из зева Министерского камина мы с Деннисом выбираемся практически без свидетелей. Ну, если не считать за публику тут же свалившее при нашем появлении привидение. Кто-то пугливый попался. Или новенький – не привык еще, что этот зал обычно выбираю для перемещений я. Кажется, Деннис тоже еще не успел привыкнуть к моим выходам из камина. Знаю-знаю – квиддич, полеты на метле, богатое прошлое в роли члена Ордена Феникса и прочие составляющие врожденной грации пополам с хорошим равновесием. К сожалению, в данном случае все законы природы отдыхают. Как с первого раза возненавидел магические способы передвижения, так до сих пор и не полюбил. Со всеми вытекающими. - Гарри, - почти укоризненно говорит Деннис, поддерживая меня под локоть. В голубых глазах пляшут веселые чертики. - Все нормально, - выравниваюсь и целеустремленно направляюсь в противоположную от офиса сторону. Деннис недоумевает – видимо, дорогу запомнил с первого раза – но покорно следует за мной. – Сейчас зайдем к экспертам, - по пути поясняю я, - пусть посмотрят, нет ли у тебя аллергии. Чуть приостанавливаюсь и в подтверждение собственным словам легко дергаю его за ворот. Лестницы здесь широкие и пологие, но с тронутыми временем каменными ступенями. Главные – устланы коврами и не так опасны, а вот ко внутренним нужно привыкнуть. В общем, я очень вовремя притормаживаю – поскользнувшись на слишком потертой ступеньке, Деннис еще и дергается от моего движения – в результате мы оба едва не скатываемся на нужную площадку. Здесь, конечно, недалеко – ступенек пять, не больше – но лучше все-таки пересчитывать их ногами, а не филейными частями. Кажется, Деннис хотел что-то сказать, но когда я кидаю на него вопросительный взгляд, отрицательно мотает головой и всем видом выражает стремление как можно скорее попасть туда, куда его ведут. Сворачиваю в нужный коридор, пытаясь понять, что же именно мне напоминает вся эта ситуация. Озарение приходит уже перед дверью, которой отгораживаются от остального мира наши эксперты. Пять баллов с Гриффиндора – за копирование не самого любимого преподавателя. Пристыженный собственным поведением, открываю дверь перед Деннисом, впуская его в рай для дальтоника. Разумеется, тут ничего не изменилось – стены все так же наводят на мысли о свиньях и их способностях испытывать эмоции. Нам снова везет – из лаборатории выглядывает Гуффи собственной кареглазой персоной. И тут же заливается краской по самые уши. Надеюсь, не из-за воспоминаний о вчерашнем недоразумении. Да уж, эти двое явно поладят… - Привет, - перебиваю его невнятные приветствия, как бы невзначай делая шаг назад. – Это Деннис, Деннис – это… Шон, - вот черт, чуть снова не поставил парня в неловкое положение! – А ты снова сегодня на дежурстве? - Да, Калеб просил подменить – у него срочный вызов, - карие глаза загораются чуть ли не маниакальным сиянием. – Ты в курсе?! Под утро… - В курсе, - поспешно прерываю излияния Шона, урывая момент, пока Деннис переводит взгляд с меня на него, и делаю страшные глаза. В самом деле – забота – заботой, а посторонним знать о рабочих моментах совершенно необязательно. Пусть в газетах читает то, что наши соизволят туда пропустить. Ну, или упустить – но все равно без личных заморочек. – Слушай, не в службу, а в дружбу – есть свободные пять минут? - Вообще-то, нет, - Шон улыбается и пошире распахивает дверь лаборатории, повторяя за кем-то фразу, уже ставшую крылатой, - но для тебя найдутся. Они все в сговоре, но такой расклад меня устраивает. Подталкиваю странно напрягшегося Денниса ко входу, отмечая, что теперь его лицо представляет собой приятный контраст гнусному розовому интерьеру стен. Такой нежно-голубоватый. Неужели я оплошал – и тварь в самом деле ядовитая? Так вроде бы следы отравляющих веществ в крови жертв не обнаружены… С другой стороны – что мы знаем об этом монстре? И вообще – может, это две разные твари. - В двух словах, - заботливо усаживаю Денниса на свободный стул, - контакт с неопознанным магическим существом. Разрешишь? – это я уже самому пострадавшему. Тот вздрагивает и кивает, а я, воспользовавшись разрешением, отгибаю воротничок, демонстрируя фиолетовые следы на шее последнего. Из глаз Гуффи пропадает все, не относящееся напрямую к работе: - Попытка удушения, - констатирует он, тоже подходя ближе. – Яд содержался в когтях? - Там не было когтей, - шепчет как-то подзабытый нами Деннис. Из-за неудобно задранной головы шепот получается сдавленным и жалким. - Ты мог не почувствовать, - чуть ли не одновременно поясняем мы с Шоном. - Думаешь, все-таки яд? – злость на себя за идиотское промедление не дает мне сосредоточиться. Надо было сразу тащить Денниса сюда! - Или аллергия, - задумчиво выговаривает Шон. – В принципе, может это просто реакция кожи на раздражение. Его бы в Мун… - Нет! – Деннис резко прижимает подбородок к груди и для пущей убедительности судорожно хватается за ворот. – Только не в госпиталь! Мы с Шоном переглядываемся. - Сможешь что-нибудь сделать? – в принципе, если он откажется… - Думаю, да, - Шон пожимает плечами. – Но, Гарри, под твою ответственность. - Разумеется. - И если состояние… - В любом случае – я на связи, номер мобильного знаешь. Пойдем, закроешь за мной дверь, - только бы Шон правильно меня понял. Под несчастным взглядом Криви я даже подмигнуть ему не могу. К счастью, тот в особых приглашениях не нуждается – ободряюще улыбается новообретенному пациенту и делает шаг к дверям. - Постараюсь вернуться как можно быстрее, - обещаю я. – Шон проводит тебя к Мэн… к мисс Хошер. Запомнил? Деннис послушно кивает. - Ну вот и хорошо.
Сон: - Гарри, ты понимаешь, что я все равно буду обязан сделать отчет? – плотно прикрыв за собой дверь, предупреждает меня Шон. Профессиональная жесткость пока что смотрится на юной мордашке довольно забавно. Но это ненадолго. Мысленно вздыхаю о своем и предусмотрительно отхожу подальше от лаборатории: - Разумеется. Причем, скорее всего его придется включить в дело о нашем маньяке, - по выражению лица Шона вижу, что если не уберусь отсюда как можно скорее, то застряну надолго. – Все потом, а сейчас запомни одно – что бы ни случилось, ни в коем случае не давай Денниса госпитализировать. Лучше вообще из здания Министерства не выпускай, ясно? Получаю в ответ ошарашенный кивок и чувствую, что разъяснения необходимы. - На нем заклятье. Смертельное. Чееерррт… Шон, если все окажется более-менее, проводи его потом ко мне в офис, ладно? И чуть что – звони. - Гарри… Оглядываюсь от двери. - Ладно, ничего, - он безнадежно машет рукой и отворачивается. Всю дорогу до камина пытаюсь прикинуть, где удобнее вывалиться – в западном крыле тюрьмы, или в южном. От западного, по идее, ближе. Но южное – гораздо менее населено… Ладно, времени у меня все равно меньше, чем в обрез, так что не до стеснения. Чем хорош выбор? А тем, что можно забить им голову, чтобы бессмысленно не маяться совестью. *** - Мистер Поттер? – дежурящий у камина аврор в форменной мантии кидает небрежный взгляд на мой шрам, и на ответе особо не настаивает – явно знает, кого ждет. Прикомандированный? Или просто до сих пор не сталкивались? Опускаю руку, привычным жестом тянущуюся за удостоверением и снова напоминаю себе, что раздражительность и прочий негатив навеян извне местными хмм… сотрудниками. А если точнее – палачами. - Через двор – и направо, там оцепление, не спутаете, - в голосе дежурного явственно слышится высокомерие, едва ли не презрение. Не знаю уж, чем вызванное, но до Малфоя ему как отсюда до Запретного леса. Пешком. - Первый раз здесь? – не удерживаясь от мелкой мести, подпускаю в голос наигранного сочувствия. – Попросите у кого-нибудь из постоянных работников шоколад – помогает поначалу. И, не слушая ответной реплики, прохожу через серый зал, где даже позолота на лепнине – и та не блестит. Вслед мне несется приглушенное ругательство, большей частью утонувшее в шипении, но я напоминаю себе, что как раз под нами располагаются камеры – и не реагирую. Потому что слишком занят блокировкой воспоминаний о дорогом мне человеке. Воображение, разыгравшись, рисует жуткие фигуры, больше всего похожие на ожившие огородные пугала, сменившие шляпы с полями на глухие капюшоны. Не противлюсь, потому что любой негатив лучше, чем бешеные прыжки разгулявшейся совести. Я точно знаю, что наверх дементорам хода нет – с тех самых пор, как возобновился старый договор, на некоторое время прерванный одной из сторон для совершения предательства и перехода в ряды последователей еще большего монстра, чем сами предавшие; но тоска и отчаяние все равно витают над всей округой. Словно испарения из мифологического маггловского ада. Все-таки, надо было идти через южное крыло. Распахиваю дверь, ведущую во внутренний двор – каменистый и унылый, несмотря на яркие солнечные лучи, истошно старающиеся хоть как-то оживить здешний пейзаж. Надо же, а я пребывал в полной уверенности, что небо целиком солидарно с моим настроением. И сейчас если не бушует ливнем с градом, то, по крайней мере, сыплет мелкой моросью. Огибаю импровизированную стену – грудой наваленные булыжники, держащиеся либо на честном слове, либо на неизвестных мне заклинаниях – и поворачиваю, как было указано, направо. Точно – оцепление. Только вот расстилающийся ландшафт мало напоминает мне отпечатавшуюся в памяти картину. От приземистого одноэтажного здания местной версии социального дома осталась примерно половина – то есть две стены и часть внутренних переборок. Крыша практически отсутствует, зато кругом в изобилии валяется строительный материал разной степени попорченности. Народу – тьма. Только в районе оцепления ругаются две, нет три разношерстные компании. Судя по форме – полицейские, авроры и несколько чинов из Министерства. Нашивок мне отсюда не видно, но некоторые личности ведут себя так, что приступ фобии к начальству мне точно обеспечен. В развалинах тоже людно. Ну хоть маггловских машин нет. Стоп, о чем я вообще думаю? Какие машины тут – на острове? Разве что вертолеты. И те, скорее всего, даже если использовались, то давно уже вывезли пострадавших в Мунго. Кстати… - ПОТТЕР!!! Рев из глубины оцепленной территории заставляет подпрыгнуть не только меня, но и всех оживленно дискутирующих. За исключением пары человек – похоже, получивших звуковой удар и теперь разыскивающих место, где бы прилечь. - Гарри! – через дурацкую желтую ленту, выглядящую здесь особенно неуместно, перелезает белобрысый здоровяк, одетый как маггл, в футболку и джинсы. – Ребята заждались! Ух, как же я рад тебя видеть! Вот есть же люди, которым даже близко находящиеся дементоры не в состоянии испортить настроение. - Харрис, - почти от души улыбаюсь я, делая вид, что не замечаю злобных взглядов, направленных на нас обоих. – Ты же в отпуске должен быть? – к счастью, мы уже настолько близко друг к другу, что орать и провоцировать новые приступы злобного раздражения со стороны лиц с меньшей сопротивляемостью. Правда, Харрис об этом не задумывается: - А вот, вчера и закончился, так что Крис меня еще ночью сдернул, - громогласно оповещает он всю округу и хлопает меня по плечу. – Аж в восемь ночи, представляешь?! Судя по его виду, он очень доволен собственной остротой. От ближайшего столпотворения отделяется фигура в мантии работника Министерства и решительно шагает к нам. Ну уж нет, только драки нам тут и не хватало. Судя по настрою, товарищ собирается прочесть нам лекцию, задуманную как длинную, о настоящей мужской работе и прочих прелестях пребывания на облеченном доверенностью посту. Но я-то точно знаю, что высказывание будет коротким и, скорее всего, оборванным. Нафиг. - Крис где? – с легкостью хвостороги перелетев через низко опущенную ленту оцепления, осведомляюсь я, не сомневаясь, что Харрис следует за мной, а пижона из Министерства даже не заметил. - Где-то тут был, - обгоняя меня, уже серьезно отвечает тот. – Вечером что делаешь? Длинные ноги потомка викинга выписывают сложные траектории, в попытках подстроиться под мой – кстати, совсем не мелкий – шаг. Вечером… @#@! - Слушай, давай ближе к времени посмотрим, хорошо? Не сомневаюсь, что на дружескую попойку по поводу выхода коллеги из отпуска, не попаду. Настроение снова портится. Хотя… не сказал бы, что пару минут назад оно было очень радостным. Скорее – не слишком гнусным. Для данного места, разумеется. - Конечно! – воодушевляется Харрис. – Девочка или мальчик? – заговорщицки спрашивает он, подмигивая. Давлюсь рабочим вопросом – бессмысленным, конечно же, но это надо быть Харрисом, чтобы в подобном месте рассказывать об отпуске или расспрашивать о личной жизни. Харрис – магглорожденный волшебник и раньше работал в Аврориате. Оперативник высочайшей категории – «на земле» ему равных еще поискать – но плохо уживающийся с начальством. Больше всего не терпит, когда его работу пытаются контролировать те, кто по его же выражению «пороха не нюхал». А возражения выказывает один раз, после чего переходит к действиям. К нам попал после очередной показательной разборки, закончившейся для оппонента суточным сидением в Мунго. Кстати, тоже натурал – большая редкость среди наших, зато отсутствием широты взглядов не страдает. Старательно обхожу очередной фрагмент стены, которых по приближении к останкам постройки начинает попадаться все больше. - Это рабочее, - выбираю по максимуму нейтральный вариант. Харрис мрачнеет: - Наше? - Не уверен, - мне приходится себе напомнить, что расспросы идут уже не просто так, а профилирующие. - Вон Крис, - закрываясь ладонью от солнца, Харрис другой рукой машет в сторону ближайшего к нам почти целиком сохранившегося помещения. – Если что, - прищур внимательных глаз становится жестким, - в общем, ты знаешь. Угу, знаю. Морду набить или поколдовать – Харрис из тех, за кем не заржавеет. И отчетов писать не будет. Как и… Обрываю себя на полумысли. - Знаю, спасибо, - все-таки настроение чуть выравнивается. – С возвращением. Нам тебя не хватало. Оставляю за собой ворчание о том, что отпусков у нас и так всего ничего, и те – вечно зажимают – точно зная, что недовольство наигранное. Еще бы – лично обрабатывал Харриса, пока тот валялся в Святого Мунго после внедрения в и направляюсь в сторону указанной комнаты. Туда, где маячит высокая худощавая фигура Криса.
Сон: Неизменный блокнот – маггловский, разумеется; белоснежная рубашка, к которой, в отличие от моей куртки не липнет никакая пыль; каменно-неподвижное выражение лица… Ну-ка, ну-ка… Точно – желваки на скулах ходуном ходят. - Смотреть особо не на что, - не дожидаясь, пока я подойду ближе, слишком ровно говорит Крис. И тебе здравствуй. Может, скажешь тогда, какого черта меня сюда волочь требовалось. - Но ты все равно осмотрись – вот эта комната пострадала меньше всего, - он бросает взгляд в блокнот, словно сверяясь с планом, хотя я точно знаю, что тот уже отпечатался у него в подкорке со всеми подробностями. – Здесь была одна из спален. Одна из… - новая пауза и новый взгляд в блокнот, - одна из трех. - Можно взглянуть? – так же ровно осведомляюсь я и получаю возможность заглянуть в четкий набросок плана здания. Такое ощущение, что его чертили не на ходу, а сидя за столом и с помощью масштабной линейки. Прикидываю расположение остальных комнат. Да-а… Судя по тому, что я вижу – от двух упомянутых спален, как раз остались только чертежи. В проеме, явно не запланированном при постройке, маячит фигура Риммиуса – не самого мелкого Министерского клерка, известного повышенной тягой к карьеризму и кляузничеству. Не знаю, что ему тут понадобилось – видимо, унюхал очередной шанс пойти на повышение. К нам Риммиус не поворачивается, но я почти вижу, как напряглась его прическа, закрывающая обращенное к нам ухо. А еще я точно знаю, последний скандал – почти успешно замятый – эта сволочь спровоцировала чересчур близким знакомством с одним из журналистом, не побрезговавшим даже его изрытой физиономией ради сенсации. - Я бы хотел осмотреть столовую, - с намеком тыкаю в противоположный конец плана, больше всего желая уйти из поля слышимости новоявленного борца за свободу печатного слова. – Что с нашим монстром? – едва отойдя на достаточное расстояние, но все равно понизив голос, спрашиваю я. Не останавливаясь, Крис перелистывает несколько страниц в блокноте. - В твоей квартире найден отпечаток, - не поднимая глаз, он кивает незнакомому мне полицейскому с нашивками сержанта, охраняющему особо живописный фрагмент стены. Надеюсь, это все-таки камень такой окраски, а не останки какого-нибудь несчастного. – Экспертиза показала, что состав тот же, что и в предыдущих случаях. Отклонения в пределах допустимого. Угу, в переводе с казенного – кровь, разбавляющая жидкую дрянь, оказалась той же группы, что и у прошлой жертвы. Не сразу осознаю следующий вопрос, тем более что задан он достаточно негромко: - У тебя что-то есть? - Пока нет, - действительно, что-то от Снейп до сих пор молчит. Либо считает, что у него есть дела поважнее, либо выдерживает характер и ждет, пока я сам приду к нему на поклон. Душить приступы агрессии в таком месте – дело дохлое по определению. Да приду, приду – куда мне деваться? - Остальное выслано факсом. Вместе с рекомендациями сменить на некоторое время место жительства. Эх, какой взгляд зря пропадает – Крис увлеченно изучает блокнот, а я клянусь себе, что ни одна монструозная зараза не выкинет меня из дома. Ну… пока я в состоянии нажимать на курок, естественно. - Столовая, - сориентировавшись по невидимым мне признакам, внезапно объявляет Крис. – Подробности узнаешь у Стена. Ясно. С покушением на меня покончено – на данный момент уж точно. Оглядываюсь – вообще-то я тыкнул именно в это место на плане, чтобы поговорить без посторонних ушей. Столовая и прилегающая к ней кухня, пострадали больше всего. В отличие от третьей спальни, расположенной в той диагонали, куда почти не достала взрывная волна. Останки помещения – то есть пол и часть стены – магически убраны, я бы даже сказал – вылизаны. Пострадавшими, если таковые имелись, и трупами – явно занимались в первую очередь. Я понимаю, понимаю, что личный осмотр – непременное условие успешной работы, но, простите, НА ЧТО я тут должен смотреть? Когда даже пыль – и та давным-давно осела. - По данным полевой экспертизы, - четко, как на лекции, начинает говорить Крис, - для взрыва использована ТГ-40, взрывчатое вещество, состоящее… - Сорок процентов тротила, шестьдесят – гексогена, - досадливо перебиваю я командира, чувствуя, что еще немного – и местность окончательно похоронит еще имеющиеся в наличии остатки жизнелюбия. – Крис, курсы подготовки включали в себя и раздел, посвященный ВВ. - Заложенное по периметру юго-восточного угла и во внутренних помещениях, - спокойно, словно я его и не прерывал, продолжает Крис. – Магическое сканирование не выявило признаков применения темномагических заклинаний. Точно. Именно поэтому и не сработала защита – кто же мог предположить, что древнейшая магическая тюрьма подвергнется штурму со стороны обыкновенных магглов? - Подожди, из того, что я помню с этих же курсов… - Крис отрывается от блокнота и в упор смотрит на меня. И тут я, наконец, понимаю, что ему тоже нелегко дается напускное спокойствие и ровный тон. – Это же сколько должно быть взрывчатки, чтобы до основания снести большую часть каменного здания? – чувствуя себя чем-то средним, между зацикленным на собственных переживаниях эгоистом и полным кретином, не способным сделать простейшие выводы, бормочу я. - Много, - следует короткий ответ, а затем Крис вопросительно смотрит на кого-то за моей спиной. Оборачиваюсь – подошедший к нам Алекс протягивает мне ладонь для рукопожатия и складывает пальцы другой руки кружком. - Сделано, - очень тихо говорит он Крису. Мне не нравится его голос, мне не нравится его рукопожатие – слишком вялое, и мне вообще не нравится его внешний вид. - Тогда забирай Гарри, аппарируете ко мне в кабинет, а я найду Харриса и прибуду с ним, - желваки на скулах Криса снова вздуваются, словно идея о том, чтобы пробыть еще хотя бы пару минут в этом месте, требует от него больше усилий, чем задумывалось. Думаю, что так оно и есть. Но наш начальник явно следует капитанской традиции – в смысле, судно покидает последним. - Гарри? – и без того немногословный Алекс сегодня демонстрирует прямо-таки чудеса лаконичности. Киваю, заражаясь общим настроением, подхожу к нему – и мы аппарируем отсюда. *** Все-таки, примитивнейшая конструкция – человек. Радоваться жизни ему качественнее удается не тогда, когда он получает что-то важное и нужное, а всего лишь избавляясь от неприятного. В нашем случае – от воздействия дементоров. Чувствую себя так, словно готов обнять весь мир. Ощущения слишком похожи на первые минуты после хорошего обезболивания. Или прекращения круциатуса. Короче – полный кайф. Хотя, может это я просто по себе сужу. Ой, вряд ли… Вечно спокойное, даже несколько минорное лицо Алекса – тонкостью и вдохновенностью черт больше подходящее какому-нибудь барду или менестрелю – освещено легкой полуулыбкой. Зрелище настолько редкое, что мне жаль его лишаться. К сожалению, вокруг меня вечно вертится повышенное количество профессионалов. Алекс, конечно же, не исключение. - Крис уже просветил тебя насчет отпечатка в твоей квартире? – словно бы ненароком удержав меня под локоть и легонько подпихнув в сторону стула, спрашивает он. От недавней романтической улыбки не остается даже искорок в глазах. - Угу, - подтверждаю я, мельком наблюдая за его манипуляциями. – Кстати, я уже могу туда вернуться? - Вообще-то, Крис оставил там Вагида, - не отрываясь от обшаривания ящиков их со Стенном общего стола, отвечает Алекс, - потом его сменит Харрис. Вот, - едва ли не торжествующе говорит он, предъявляя мне кошмарную маггловскую сладость под названием «Твикс». Гадость редкостная и с шоколадом, насколько я в курсе, ничего общего не имеет. – Будешь? Ну не выпендриваться же? - Давай, - обреченно соглашаюсь я и тянусь за сладкой палочкой. - Ммм… - Алекс закатывает глаза. – С детства обожаю. Делаю вид, что полностью с ним согласен, тщательно запихивая в дальний угол памяти воспоминания о жуткой оргии, устроенной в далекой юности, после которой на маггловские сладости мне не то что смотреть – рядом находиться неохота. Да-да, тяжелое детство, внезапные деньги – и вытекающие последствия. Ф-фууу… Кстати, на волшебные лакомства у меня такой реакции нет – видимо, ими обожраться – дело не такое легкое. - Значит так – с Азкабанским Приютом… - Алекс сминает обертку и точным движением отправляет ее в урну у стола Криса, одновременно вытаскивая из накопителя несколько исписанных пергаментов. - Взорван ТГ-40, заложенным по периметру и в самом здании, - время до прибытия шефа у меня еще есть, но хотя Шон и не звонил, перестать беспокоиться о Деннисе у меня не получается. - Точно, - подтверждает Алекс. – Теперь самое интересное, - он отводит взгляд от бумаг и смотрит на меня. – В соответствии с журналом учета посещений, вчера в Дом Призрения наведалась комиссия от некоего филантропа, несколько лет выделявшего серьезные суммы на содержание и обеспечение пристойного ухода за приговоренными. - Ч-чего? – мне сложно поверить в услышанное. Нет, в самом деле, что за бредятина? Они бы еще сам Азкабан на частные пожертвования перевели. – Они там в Министерстве совсем ошалели? - Сейчас разбираются, кто дал указания, и что там вообще происходило, - судя по распространенным выражениям, Алекс и сам пребывает в некоторой прострации. – На мистера Эльгефора – так он назвался – в детстве неизгладимое впечатление произвела история об ошибочно обвиненном родственнике, которого семья не захотела оставить на попечение тюремщиков. Несчастного содержали в домашних условиях и даже добились какого-то прогресса – по его утверждениям. Разумеется, в себя он не пришел, но у мистера Эльгефора появилась идея вырастить из безмозглых преступников новые личности. Какой-то умник в Министерстве решил, что ничем дурным это не грозит – и позволил тому тратить деньги на свое усмотрение. Да уж… шикарная идея… Я даже определиться с ощущениями затрудняюсь. - В общем, вчера Дом Призрения принимал комиссию, в составе шести человек, долженствующую установить, куда и как используются выделенные средства. Подожди, - замечая мой жест, просит Алекс, - с точки зрения маггло-магической юриспруденции, тут все чисто. Он имеет право знать, куда потрачены деньги, идущие на благотворительность. К тому же, как ты уже сам понял, взрывчатки там использовано столько, что даже пронеси незаметно с собой каждый из шести человек по паре фунтов гексагена… все равно не хватит, чтобы разметать каменную, Гарри, слышишь? Каменную кладку! Разве что дыру проделать… Ну и заключенных убить. Вместе с охраной. Алекс встает и подходит к стоящему в углу автомату: - Чай? Кофе? - Как себе, - нетерпеливо отмахиваюсь я. – Слушай, а никому в голову не пришло, что взрывчатка могла быть магически уменьшена? - Пришло, конечно, - судя по запаху, Алекс решил сделать нам кофе, - но тогда сигнализация сработала бы не в момент взрыва, а раньше. И детонаторы… Тебе сколько сахара? - Две порции. Так, стоп… А откуда сведения о срабатывании заклинаний оповещения? - Одному охраннику удалось выжить, - один стаканчик Алекс ставит передо мной, второй оставляет себе. Запах… М-да, Мэнди бы такое сразу из офиса вынесла. Каминными щипцами, чтобы руки не пачкать. - Свидетель?! – до меня, наконец, доходит. – И что?! Алекс, не тяни!
Сон: Неизменный блокнот – маггловский, разумеется; белоснежная рубашка, к которой, в отличие от моей куртки не липнет никакая пыль; каменно-неподвижное выражение лица… Ну-ка, ну-ка… Точно – желваки на скулах ходуном ходят. - Смотреть особо не на что, - не дожидаясь, пока я подойду ближе, слишком ровно говорит Крис. И тебе здравствуй. Может, скажешь тогда, какого черта меня сюда волочь требовалось. - Но ты все равно осмотрись – вот эта комната пострадала меньше всего, - он бросает взгляд в блокнот, словно сверяясь с планом, хотя я точно знаю, что тот уже отпечатался у него в подкорке со всеми подробностями. – Здесь была одна из спален. Одна из… - новая пауза и новый взгляд в блокнот, - одна из трех. - Можно взглянуть? – так же ровно осведомляюсь я и получаю возможность заглянуть в четкий набросок плана здания. Такое ощущение, что его чертили не на ходу, а сидя за столом и с помощью масштабной линейки. Прикидываю расположение остальных комнат. Да-а… Судя по тому, что я вижу – от двух упомянутых спален, как раз остались только чертежи. В проеме, явно не запланированном при постройке, маячит фигура Риммиуса – не самого мелкого Министерского клерка, известного повышенной тягой к карьеризму и кляузничеству. Не знаю, что ему тут понадобилось – видимо, унюхал очередной шанс пойти на повышение. К нам Риммиус не поворачивается, но я почти вижу, как напряглась его прическа, закрывающая обращенное к нам ухо. А еще я точно знаю, последний скандал – почти успешно замятый – эта сволочь спровоцировала чересчур близким знакомством с одним из журналистом, не побрезговавшим даже его изрытой физиономией ради сенсации. - Я бы хотел осмотреть столовую, - с намеком тыкаю в противоположный конец плана, больше всего желая уйти из поля слышимости новоявленного борца за свободу печатного слова. – Что с нашим монстром? – едва отойдя на достаточное расстояние, но все равно понизив голос, спрашиваю я. Не останавливаясь, Крис перелистывает несколько страниц в блокноте. - В твоей квартире найден отпечаток, - не поднимая глаз, он кивает незнакомому мне полицейскому с нашивками сержанта, охраняющему особо живописный фрагмент стены. Надеюсь, это все-таки камень такой окраски, а не останки какого-нибудь несчастного. – Экспертиза показала, что состав тот же, что и в предыдущих случаях. Отклонения в пределах допустимого. Угу, в переводе с казенного – кровь, разбавляющая жидкую дрянь, оказалась той же группы, что и у прошлой жертвы. Не сразу осознаю следующий вопрос, тем более что задан он достаточно негромко: - У тебя что-то есть? - Пока нет, - действительно, что-то от Снейп до сих пор молчит. Либо считает, что у него есть дела поважнее, либо выдерживает характер и ждет, пока я сам приду к нему на поклон. Душить приступы агрессии в таком месте – дело дохлое по определению. Да приду, приду – куда мне деваться? - Остальное выслано факсом. Вместе с рекомендациями сменить на некоторое время место жительства. Эх, какой взгляд зря пропадает – Крис увлеченно изучает блокнот, а я клянусь себе, что ни одна монструозная зараза не выкинет меня из дома. Ну… пока я в состоянии нажимать на курок, естественно. - Столовая, - сориентировавшись по невидимым мне признакам, внезапно объявляет Крис. – Подробности узнаешь у Стена. Ясно. С покушением на меня покончено – на данный момент уж точно. Оглядываюсь – вообще-то я тыкнул именно в это место на плане, чтобы поговорить без посторонних ушей. Столовая и прилегающая к ней кухня, пострадали больше всего. В отличие от третьей спальни, расположенной в той диагонали, куда почти не достала взрывная волна. Останки помещения – то есть пол и часть стены – магически убраны, я бы даже сказал – вылизаны. Пострадавшими, если таковые имелись, и трупами – явно занимались в первую очередь. Я понимаю, понимаю, что личный осмотр – непременное условие успешной работы, но, простите, НА ЧТО я тут должен смотреть? Когда даже пыль – и та давным-давно осела. - По данным полевой экспертизы, - четко, как на лекции, начинает говорить Крис, - для взрыва использована ТГ-40, взрывчатое вещество, состоящее… - Сорок процентов тротила, шестьдесят – гексогена, - досадливо перебиваю я командира, чувствуя, что еще немного – и местность окончательно похоронит еще имеющиеся в наличии остатки жизнелюбия. – Крис, курсы подготовки включали в себя и раздел, посвященный ВВ. - Заложенное по периметру юго-восточного угла и во внутренних помещениях, - спокойно, словно я его и не прерывал, продолжает Крис. – Магическое сканирование не выявило признаков применения темномагических заклинаний. Точно. Именно поэтому и не сработала защита – кто же мог предположить, что древнейшая магическая тюрьма подвергнется штурму со стороны обыкновенных магглов? - Подожди, из того, что я помню с этих же курсов… - Крис отрывается от блокнота и в упор смотрит на меня. И тут я, наконец, понимаю, что ему тоже нелегко дается напускное спокойствие и ровный тон. – Это же сколько должно быть взрывчатки, чтобы до основания снести большую часть каменного здания? – чувствуя себя чем-то средним, между зацикленным на собственных переживаниях эгоистом и полным кретином, не способным сделать простейшие выводы, бормочу я. - Много, - следует короткий ответ, а затем Крис вопросительно смотрит на кого-то за моей спиной. Оборачиваюсь – подошедший к нам Алекс протягивает мне ладонь для рукопожатия и складывает пальцы другой руки кружком. - Сделано, - очень тихо говорит он Крису. Мне не нравится его голос, мне не нравится его рукопожатие – слишком вялое, и мне вообще не нравится его внешний вид. - Тогда забирай Гарри, аппарируете ко мне в кабинет, а я найду Харриса и прибуду с ним, - желваки на скулах Криса снова вздуваются, словно идея о том, чтобы пробыть еще хотя бы пару минут в этом месте, требует от него больше усилий, чем задумывалось. Думаю, что так оно и есть. Но наш начальник явно следует капитанской традиции – в смысле, судно покидает последним. - Гарри? – и без того немногословный Алекс сегодня демонстрирует прямо-таки чудеса лаконичности. Киваю, заражаясь общим настроением, подхожу к нему – и мы аппарируем отсюда. *** Все-таки, примитивнейшая конструкция – человек. Радоваться жизни ему качественнее удается не тогда, когда он получает что-то важное и нужное, а всего лишь избавляясь от неприятного. В нашем случае – от воздействия дементоров. Чувствую себя так, словно готов обнять весь мир. Ощущения слишком похожи на первые минуты после хорошего обезболивания. Или прекращения круциатуса. Короче – полный кайф. Хотя, может это я просто по себе сужу. Ой, вряд ли… Вечно спокойное, даже несколько минорное лицо Алекса – тонкостью и вдохновенностью черт больше подходящее какому-нибудь барду или менестрелю – освещено легкой полуулыбкой. Зрелище настолько редкое, что мне жаль его лишаться. К сожалению, вокруг меня вечно вертится повышенное количество профессионалов. Алекс, конечно же, не исключение. - Крис уже просветил тебя насчет отпечатка в твоей квартире? – словно бы ненароком удержав меня под локоть и легонько подпихнув в сторону стула, спрашивает он. От недавней романтической улыбки не остается даже искорок в глазах. - Угу, - подтверждаю я, мельком наблюдая за его манипуляциями. – Кстати, я уже могу туда вернуться? - Вообще-то, Крис оставил там Вагида, - не отрываясь от обшаривания ящиков их со Стенном общего стола, отвечает Алекс, - потом его сменит Харрис. Вот, - едва ли не торжествующе говорит он, предъявляя мне кошмарную маггловскую сладость под названием «Твикс». Гадость редкостная и с шоколадом, насколько я в курсе, ничего общего не имеет. – Будешь? Ну не выпендриваться же? - Давай, - обреченно соглашаюсь я и тянусь за сладкой палочкой. - Ммм… - Алекс закатывает глаза. – С детства обожаю. Делаю вид, что полностью с ним согласен, тщательно запихивая в дальний угол памяти воспоминания о жуткой оргии, устроенной в далекой юности, после которой на маггловские сладости мне не то что смотреть – рядом находиться неохота. Да-да, тяжелое детство, внезапные деньги – и вытекающие последствия. Ф-фууу… Кстати, на волшебные лакомства у меня такой реакции нет – видимо, ими обожраться – дело не такое легкое. - Значит так – с Азкабанским Приютом… - Алекс сминает обертку и точным движением отправляет ее в урну у стола Криса, одновременно вытаскивая из накопителя несколько исписанных пергаментов. - Взорван ТГ-40, заложенным по периметру и в самом здании, - время до прибытия шефа у меня еще есть, но хотя Шон и не звонил, перестать беспокоиться о Деннисе у меня не получается. - Точно, - подтверждает Алекс. – Теперь самое интересное, - он отводит взгляд от бумаг и смотрит на меня. – В соответствии с журналом учета посещений, вчера в Дом Призрения наведалась комиссия от некоего филантропа, несколько лет выделявшего серьезные суммы на содержание и обеспечение пристойного ухода за приговоренными. - Ч-чего? – мне сложно поверить в услышанное. Нет, в самом деле, что за бредятина? Они бы еще сам Азкабан на частные пожертвования перевели. – Они там в Министерстве совсем ошалели? - Сейчас разбираются, кто дал указания, и что там вообще происходило, - судя по распространенным выражениям, Алекс и сам пребывает в некоторой прострации. – На мистера Эльгефора – так он назвался – в детстве неизгладимое впечатление произвела история об ошибочно обвиненном родственнике, которого семья не захотела оставить на попечение тюремщиков. Несчастного содержали в домашних условиях и даже добились какого-то прогресса – по его утверждениям. Разумеется, в себя он не пришел, но у мистера Эльгефора появилась идея вырастить из безмозглых преступников новые личности. Какой-то умник в Министерстве решил, что ничем дурным это не грозит – и позволил тому тратить деньги на свое усмотрение. Да уж… шикарная идея… Я даже определиться с ощущениями затрудняюсь. - В общем, вчера Дом Призрения принимал комиссию, в составе шести человек, долженствующую установить, куда и как используются выделенные средства. Подожди, - замечая мой жест, просит Алекс, - с точки зрения маггло-магической юриспруденции, тут все чисто. Он имеет право знать, куда потрачены деньги, идущие на благотворительность. К тому же, как ты уже сам понял, взрывчатки там использовано столько, что даже пронеси незаметно с собой каждый из шести человек по паре фунтов гексагена… все равно не хватит, чтобы разметать каменную, Гарри, слышишь? Каменную кладку! Разве что дыру проделать… Ну и заключенных убить. Вместе с охраной. Алекс встает и подходит к стоящему в углу автомату: - Чай? Кофе? - Как себе, - нетерпеливо отмахиваюсь я. – Слушай, а никому в голову не пришло, что взрывчатка могла быть магически уменьшена? - Пришло, конечно, - судя по запаху, Алекс решил сделать нам кофе, - но тогда сигнализация сработала бы не в момент взрыва, а раньше. И детонаторы… Тебе сколько сахара? - Две порции. Так, стоп… А откуда сведения о срабатывании заклинаний оповещения? - Одному охраннику удалось выжить, - один стаканчик Алекс ставит передо мной, второй оставляет себе. Запах… М-да, Мэнди бы такое сразу из офиса вынесла. Каминными щипцами, чтобы руки не пачкать. - Свидетель?! – до меня, наконец, доходит. – И что?! Алекс, не тяни! ТВС
полная версия страницы